© О.Н.Осерчева,
зав. отделом редких книг и иконописи
Восточно-Казахстанского областного архитектурно-этнографического и
природно-ландшафтного музея-заповедника, Усть-Каменогорск
ПРАВОСЛАВНАЯ СВЯТО-НИКОЛАЕВСКАЯ ЦЕРКОВЬ
СЕЛА КРАСНОЯРСКОГО НА ИРТЫШЕ
(К 190-ЛЕТИЮ СО ДНЯ ОСНОВАНИЯ)
Статья посвящена восстановлению утраченного исторического имени красноярской Свято-Николаевской церкви на Иртыше и ее функционированию в дореволюционный период. Возникновение церкви и деятельность прихода рассматриваются на фоне общей исторической канвы, в контексте храмов, связанных с ней одной судьбой. По ходу повествования излагаются сведения о местном священстве, внесшем вклад в развитие прихода.
В советские годы жизнь и деятельность красноярской Свято-Николаевской церкви на Иртыше была прекращена, поэтому неудивительно, что забытая история церкви и ее священства выпала из поля зрения современных региональных исследователей православия, несмотря на то, что приход по тем временам относился к достаточно крупному населенному пункту. Известный в крае дореволюционный священник и краевед Герасимов Б.Г., на которого так часто ссылаются современные исследователи, опубликовав в 1915 г. статью о старинных церквах Семипалатинской области, не включил ее в свои исследования лишь потому, что рассматривал храмы, которым на тот период уже исполнилось 100 лет [12, с. 116], красноярской Свято-Николаевской церкви к тому времени было только 90 лет. Более того, в местном краеведении начала XXI в. закрепилась историческая ошибка с неправильным наименованием храма, произошедшая в связи с подменой фактов, вызванных одноименным названием селений Красноярских на Убе и на Иртыше. В материалах школьного музея села Предгорного запечатлена неверная история церкви, а в трудах современных исследователей православия можно встретить фотографию Свято-Николаевской церкви с ее неправильным наименованием. Никто не поинтересовался информацией местных жителей, хранящих память о настоящем названии церкви. Это, в свою очередь, повлекло к ошибочному наименованию храма при его воссоздании. Вопреки исторической действительности и желанию жителей в 2005 году, юго-восточнее фундамента бывшей церкви, ближе к Иртышу, был построен новый храм, не похожий на прежний ни архитектурой, ни названием. При освящении он получил имя святого первомученика архидиакона Стефана. Вместе с тем, существуют дореволюционные труды священников-краеведов Скальского К. и Голошубина И. с описаниями приходов Омской епархии, с помощью которых автором сделана попытка восстановить историческую справедливость. В связи с этим Свято-Николаевская церковь рассмотрена в контексте исторических событий.
Создание системы оборонительных сооружений на Сибирской линии [16, с. 124-127] повлекло за собой начало распространения православия в юго-западных окраинах Российской империи, часть территории которых сегодня входит в состав Восточно-Казахстанской области. Строительство военных крепостей сопровождалось возведением необходимых для гарнизонов культовых сооружений. Под храм всегда отводилась центральная территория, т.к. это была одна из важнейших построек, служители которой имели право исторической летописи [24]. Появление после 1760 г. крестьянских поселений при казачьих военных укреплениях [16, с. 127], отдаленных от главных крепостей, обусловило приток постоянных жителей, что способствовало более глубокому проникновению православия на территорию края. Это выражалось в повсеместном распространении культовых сооружений. Первые православные храмы, построенные в XVIII в. при главных крепостных сооружениях Верхнего Прииртышья, территориально относились к Сибирской губернии (1708-1782) и Тобольскому наместничеству (1782-1796) с административным центром в городе Тобольске, канонически подчинялись Сибирской и Тобольской епархии, учрежденной задолго до образования самой губернии, в 1620 году [12, с. 116-117].
Сегодня трудно говорить о соотношении красноярской Николаевской церкви и других храмов на Иртыше, т.к. сведения о многих из них безвозвратно утрачены по причине исчезновения первых деревянных храмов в результате постоянных пожаров. Тем не менее, нам известна ее сложившаяся история и взаимосвязь с другими приходами Восточного Казахстана.
В 1-й четверти XIX века еще более активизировалось строительство храмов в крупных казачьих поселениях. Одним из важных центров православия в крае на ближайшее столетие с момента окончания своего строительства стал Свято-Троицкий храм г. Усть-Каменогорска (1809), обеспеченный соответствующим числом клира, что позволяло совершать в нем регулярные уставные богослужения и духовно окормлять не только местную паству, но и жителей близлежащих поселений [15, с. 29], состоявших в ведомстве Усть-Каменогорской крепости. В их число входил казачий поселок Красноярский и образовавшееся вокруг него крестьянское поселение (совр. село Предгорное Восточно-Казахстанской области).
Первое упоминание о предполагаемом строительстве красноярской церкви на Иртыше засвидетельствовал Паллас П.С. во время путешествия по краю в 1770 году [23, с. 253-254]. По наблюдению его ученика Никиты Соколова [19, с. 86] крестьянское поселение при форпосте на тот момент состояло почти из 200 дворов. Для сравнения: население заштатного Усть-Каменогорска к 1825 г. состояло из 1304 человек, при этом домов насчитывалось 207 [20, с. 43]. Описывая Красноярский форпост, Паллас П.С. отметил, что место для строительства церкви обнесено было деревянными укреплениями. Однако после разговоров до осуществления строительства прошло немногим более половины столетия. Этот период остается белым пятном в истории Красноярского прихода. Можно только предположить, что местное население периодически в установленные сроки духовно окормлялось служителями крепостной Усть-Каменогорской Свято-Троицкой церкви. Герасимов Б.Г. в своей статье отметил, что село Красноярское на Иртыше наряду с близлежащими селениями Бийского уезда с 1814 г. относилось к Убинскому приходу после строительства и освещения в нем однопрестольной каменной церкви во имя Святителя Николая Чудотворца. Однако, здесь можно сделать еще одно предположение о том, что все они могли входить в Убинский приход гораздо ранее 1814 г., т.к. в станице Убинской имелась деревянная церковь с момента ее основания, т.е. с 1720 г., которая сгорела, так же как и вторая, отстроенная вслед за ней [12, с. 168-171].
Усиливавшееся значение православия в жизни сибирского казачества отражалось в военных инструкциях того времени, согласно которым с 1812 г. помимо сторожевой службы и прочих обязанностей казаки в воскресные и праздничные дни должны были к обедни посещать часовни и церкви.[25, с. 99]. Общеизвестный факт, что одним из самых почитаемых святых у сибирских казаков был Николай Чудотворец, считавшийся их покровителем. С момента правового образования Сибирское казачье линейное войско отмечало свой войсковой праздник 6 (19) декабря, в День памяти Святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца (ок. 345).
Когда, на стыке правлений российских императоров Александра I и Николая I, в 1825 г. на берегу Иртыша на средства прихожан была построена своя однопрестольная, деревянная церковь во имя Святителя и Чудотворца Николая, поселок Красноярский и смежное с ним крестьянское село того же названия выделились в самостоятельный приход. Туда же вошли деревня Березовка, расположенная в 8 верстах и селение Верх-Березовское – в 5 верстах [26, с. 200-201]. (Фото 1)
Размещение церкви на местности повсеместно диктовалось ландшафтным рельефом, развитием отношений, в данном случае, между казачьим и крестьянским поселениями, соседствовавшими друг с другом и связанными одноименным названием, но, все же, исторически и сословно обособленных друг от друга. Разобщенность ощущалась в распределении земельных наделов, обучении детей, местах захоронения и во многом другом. Для строительства было выбрано очень удобное место на площадке между смежными поселениями, на крутом берегу излучины Иртыша. Эта часть местности, окруженная с севера и юго-запада руслами рек Красноярки и Иртыша, долгое время оставалась территорией, разграничивающей и одновременно компактно связывающей казачье и крестьянское поселения. Постановка храма, с прилегающим к нему погостом, на фоне высокого берегового склона формировала живописный силуэт со стороны реки. Выбор места не противоречил предписанию Указа Священного синода от 13 сентября 1817 г., определяющего в силу безопасности во время пожаров возводить церкви на открытых площадках, подальше от жилых строений [22].
Церковь была построена прочная, из лиственницы, на высоком каменном фундаменте [8], крытая железом, благолепная, но малопоместительная [26, с. 200]. С двух сторон здания имелись высокие деревянные крыльца примерно с 6-7-ю ступенями. Одно крыльцо находилось со стороны главного входа перед колокольней, второе – с северо-западного бокового фасада [9; 10]. С точки зрения культового зодчества приходская красноярская церковь представляла собой типовую сельскую деревянную постройку, распространенную в Томской и Тобольской губерниях в годы правления Николая I (1825-1855). Это было прямоугольное в плане здание, без обшивки, в одной связи с колокольней над притвором, вместимостью, предположительно, до 300 человек [21; 27, с. 477]. Вокруг церкви была установлена деревянная ограда на каменных столбах. Освящение церкви состоялось через 2 года после ее строительства, 16 июня 1827 года [27, с. 477].
Традиционно являясь архитектурной доминантой на церковной площади, храм со временем сформировал вокруг себя ансамбль строений, важных для общественной жизни населения. Здесь собирался сельский сход, устраивались праздники и народные гуляния. Здесь же стоял «кирпичной кладки магазинчик Каримовых» и «двухэтажное здание волостной управы, прозванное сельчанами «сборня» [14, с. 31]. В общую планировку церковной площади входил старинный погост, устроенный на яру неподалеку от храма. К началу XX в. при храме имелись дома для священника и псаломщика. Второй псаломщик жил в здании министерской школы [26, с. 201].
По имеющимся документальным данным, Красноярский приход в период до 1894 г. оставался в каноническом подчинении Томской Духовной Консистории, с 1895 г. – в ведении Омской Духовной Консистории, с дозволения которых выдавались метрические книги причту Николаевской церкви для ежегодного сбора статистических сведений о родившихся, браком сочетавшихся и умерших. Благодаря этим документам можно проследить историю священства красноярской Свято-Николаевской церкви, где на благо духовного просвещения местного населения трудились лучшие клирики, получившие специальное образование в Духовных семинариях и рукоположенные к данному храму.
Одним из первых священников, выявленных автором, был протоиерей Тутолмин Иоанн Александрович, в 1842 г. окончивший курс Тобольской Духовной семинарии и рукоположенный в том же году в священники к красноярской на Иртыше Николаевской церкви Бийского уезда Томской губернии. В 1846 г. Тутолмин И.А. был переведен в Усть-Каменогорскую крепостную церковь с повышением в должность протоиерея. Там же закончил свой жизненный путь и был похоронен в церковной оградке напротив алтаря. В начале XX в. на его могиле лежала ныне утраченная чугунная плита с надписью о погребении [12, с. 144]. Остальной состав служителей культа установлен по метрическим книгам красноярской Свято-Николаевской церкви 2-й половины XIX- начала XX вв. и систематизирован в таблицы.
Следующей крупной фигурой священника этого периода был Сосунов Александр Павлович (1834-1912), также как и предыдущий, по окончании Тобольской Духовной Семинарии в возрасте 22 лет, в 1856 году рукоположенный в священники к Николаевской церкви. Настоятель Сосунов П.А. – один из первых пастырей душ, открывший на приходе церковную школу в годы своего служения (1856-1876). В его же бытность, в 1867 г., возможно не без его стараний, причту Советом Главного Управления Сибири было отведено 90 десятин пахотной земли [27, с. 477]. В 1876 г. после 20-летней службы в Красноярском приходе Сосунов А.П. переведен был в должности благочинного протоиерея в Усть-Каменогорскую крепостную церковь, где и оставался до конца дней своей жизни. В возрасте 79 лет похоронен в оградке Троицкой церкви. На его могиле была также установлена чугунная плита с надписью об упокоении [12, с. 145-147]. В период своего благочиния Сосунов А.П. подготовил и передал редактору Омских епархиальных ведомостей Клименту Скальскому имеющиеся у него рукописные материалы и выписки из церковных архивов, которые позднее вошли в историческое описание епархиальных приходов [26, с. VII].
С 1876 по 1883 гг. в Красноярском приходе работал священник Солотчин Ф.В. Вместе с ним служили псаломщик Владимиров П.Е. и диакон Россов Ф.В. С конца 1870-х почти до конца 1880-х гг. – плеяда священников из Убинского прихода: настоятель Спасский М.Г., иерей Спасский П.М., Яхонтов М.П., Пушкарев К.Н. [12, с. 173-175]. Еще одна яркая фигура в истории красноярской Николаевской церкви конца XIX-начала XX вв. – Дагаев А.В. (1861-11.01.1920), впоследствии священномученик Александр Усть-Каменогорский, прославленный в лике святых Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года [17, с. 373]. В 1887 г., будучи настоятелем Глубоковской Введенской церкви, он неоднократно совершал таинства крещения и венчания в Красноярском приходе [3, лл. 306-329]. В последнее десятилетие XIX в. настоятелем церкви оставался Макаров Василий Яковлевич [4, лл. 4, 77, 149; 5, лл. 2, 148, 199], студент Томской Духовной семинарии, родом из села Зыряновского Томской губернии Мариинского уезда. Имел архипастырскую благодарность за сбор пожертвований в пользу бедных [7, № 3, с. 2], награды: набедренник, памятную медаль Императора Александра III, бронзовую медаль за труды по народной переписи [26, с. 201]. В эти же годы с ним в паре трудился диакон на вакансии псаломщика Боголюбов Леонтий Семенович. Сын священника, родился 12 июня 1871 г., окончил 2-х классное Томское духовное училище, на службе при сей церкви состоял с 17 ноября 1888 г. [27, с. 1090]. В сентябре 1897 г. в красноярском храме с псаломщиками Боголюбовым Л.С. и Макаровым Е.Я. таинство крещения совершал еще один священник церкви Введения во храм Пресвятыя Богородицы села Глубокого – Герасимов Б.Г. [5, л. 200], уроженец г. Усть-Каменогорска, студент Томской Духовной Семинарии [26, с. 200], автор статьи «Старинные церкви Семипалатинской области».
Последним настоятелем Свято-Николаевской церкви, по свидетельству метрических книг за 1902, 1908, 1913-1915 гг., был Марсов Николай Стефанович [6, л. 2, 32, 107, 140]. С ним вместе почти до конца первого десятилетия XX в. продолжали служить псаломщики Боголюбов Л.С. и Макаров Е.Я. В его бытность, построенная в 1905 г. в соседней деревне Березовке деревянная церковь во имя Знамения Божьей Матери, была определена приписной к село-Красноярской церкви [27, с. 477]. В коллекции ГАВКО метрические книги по Николаевской церкви заканчиваются 1915 годом, однако в них есть комплект листов с записями за 1919 г., где зафиксирована фамилия священника Дагаева Михаила, сына Дагаева А.В. [2, лл. 131-144].
К сожалению, нет сведений о том, кто из священников был захоронен в оградке красноярской церкви. Возможно, это настоятели последних лет существования действующей церкви. По свидетельству местных жителей, когда в 1960-е гг. рыли траншею для прокладки коммуникаций к построенному около церкви зданию детского сада, то обнаружили 3 могилы безымянных священников. В одной из них был найден крест, судьба которого так и осталась неизвестной [8].
Переломный период в истории Русской Православной Церкви после революции 1917 г. для красноярской Николаевской церкви открыл новую страницу в истории ее существования, приведшую в итоге к полному исчезновению храма. Все церковное имущество согласно декретам советской власти, включая земли и храмы, признавалось государственной собственностью, передавалось на баланс местных Советов, помещения духовных школ – в ведение Народного комиссариата просвещения [15, с. 79, 80]. В 1919 г. в помещении Красноярской церковно-приходской школы и бывшего дома священника была организована 7-летняя школа [13].
Разрушительную роль для православного Красноярского прихода сыграло Постановление ВЦИКа от 23 февраля 1922 г. об изъятии церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья. Порядок работы на местах устанавливался на основании старых до 1917 г. церковных описей, инвентарных книг и иных данных. Все изымаемые предметы, состоящие из золота, серебра и драгоценных камней описывались, упаковывались и заносились в особый протокол, который подписывался членами комиссии, состоявшей из местного исполкома в лице представителей Уфинотдела, Укомпомгола и группы верующих [1, лл. 149-150].
Согласно описи церковного имущества, составленной на основании приказа Устькаменогорского Исполкома от 16 мая 1922 г. за № 2260, в Красноярской Свято-Николаевской церкви, имелось большое количество предметов из серебра 84 пробы: иконы в чеканных окладах разного веса и размеров (Спаситель, Господь Вседержитель, Николай Чудотворец, Казанская Божья Матерь, Иверская Божья Матерь, Явление Пресвятого Сергия Радонежского), Евангелие в малиновом бархате с наугольниками и распятием (3 шт.), кресты напрестольные (3 шт.) и другая необходимая утварь. Со стороны Волисполкома опись была подписана зав. Военным отделением Тренковым (?), за членов церковного Совета: Макарова П.А. Коровникова Н.Н. и за себя расписался Седельников. От причта при подписании описи присутствовали священник Геренчук Зосима (возможно: Геренщук) и псаломщик Чарухов Василий (?) [1, л. 132]. По замечанию Скальского К.Ф. чудотворных и местно-чтимых икон в церкви не было. На основании имеющейся описи из Николаевской церкви изъяли серебряные оклады с икон, украшения с Евангелий, ручку от кропила и прочую серебряную утварь, оставив по одному экземпляру для пользования в храме. Акт об изъятии был составлен и подписан 15 июля 1922 г. председателем Уисполкома Самсоновым, уполномоченным от Губернского политуправления Мишиным, Укомпомголом Беляевым, военкомом Шароновым, со стороны прихода – председателем церковного Совета Сметаниным И., священником Геренчуком З., членами церковно-приходского Совета Кузнецовым и Перелыгиным [1, л. 133]. Далее для пересылки изъятых ценностей на особый счет ЦК Комиссии Помгол 17 июля 1922 г. комиссия по изъятию церковных ценностей в составе председателя Уисполкома, Самсонова, инспектора Губ. РКИ т. Суханова и завуфинотдела т. Колпашникова произвела перевес и передачу Уфинотделу изъятых церковных ценностей, которых оказалось около 70 серебряных предметов общим весом 1 п. 16 ф. 87 з. [1, л. 134].
После изъятия ценностей последовали новые надругательства над храмом. В 1937 г. с крыши здания церкви сорвали купол с крестом. Чтобы осуществить эту варварскую операцию, тросы, зацепленные за макушку, тянули конями и тракторами. По словам жителей, алкоголики, нищие и бедняки приходили и помогали красноармейцам сбрасывать купола. Дети ложились на канаты, чтобы те не вздымались. Когда купол упал, по траве разлился мед, по всей видимости, пчелы когда-то устроили в нем свое гнездо. Взрослые плакали, а дети собирали ладошками мед и ели его [8; 9; 10]. Позднее эти события описал в газете «Огни Прииртышья» житель села Гладышев И.Н., который был очевидцем тех зловещих дел, когда рушили церковь. Колокольня храма пережила Великую Отечественную войну, после чего ее тоже разрушили. Есть свидетельства, что при снятии колоколов меньшие были унесены жителями по домам, а самый большой колокол после падения сокрылся в водах Иртыша [8]. Обезглавленное здание церкви в послевоенный период использовалось под светские нужды. В разные годы в нем размещались склад для хранения зерна, школа, библиотека, детский сад. В конце 1970-х гг. здание было полностью разобрано, а его еще крепкая древесина использована местными жителями для частных строений [8; 9; 10]. (Фото 2)
Сельская приходская церковь, возведенная в конце первой четверти XIXв. между казачьим и крестьянским поселениями, по своему духовному замыслу должна была стать объединяющим звеном этих двух сословий. Однако дальнейший ход событий предопределил судьбу казаков, заставив их в канун Гражданской войны в крае покинуть поселок и навсегда, как класс, в скором будущем уйти с исторической арены. В 1935 г. в соответствии с Постановлениями ВЦИКа от 31 января и Восточно-Казахстанского облисполкома от 24 февраля «О новом районировании Восточно-Казахстанской области» два смежных красноярских поселения на Иртыше были объединены в одно с переименованием в село Предгорное [11, с. 1; 18, с. 301].
Рассмотренные источники позволяют сделать вывод о том, что в дореволюционный период красноярская Свято-Николаевская церковь занимала одно из важных место в числе церквей Томской губернии, но при этом она оказалась в числе малоизученных храмов 1-й четверти XIX в. Ее появление, как и многих других храмов области, стало следствием распространения православия в крае в период укрепления южных границ Российской империи, начатого от времени закладки крепостей в XVIII в. Петром I и законченного до конца третьего десятилетия XIX в. при Николае I. Церковь была построена в период, когда в основе градостроительных начинаний лежала идея неразрывности государства и православия. Непосредственное ее появление связано с активизацией церковного строительства на Иртышской линии в 1-й четверти XIX в., вызванного образованием военных укреплений вдали от главных крепостей и крестьянских поселений при них, в частности форпоста Красноярского на Иртыше (1747-1752) и одноименного с ним крестьянского поселения (1761).
В конце XIX-начале XX вв., в правление Благочинного, протоиерея Дагаева А.В. Свято-Николаевский храм на Иртыше входил в состав 30-го благочиния церквей Змеиногорского уезда Томской губернии [4, л. 106, 108; 17, с. 185].
До сегодняшнего дня сохранились неопровержимые документальные свидетельства истинного имени красноярской церкви на Иртыше, как Свято-Николаевской, органичного в своей взаимосвязи с сибирским казачеством:
- фундаментальные исследовательские труды дореволюционного периода священников-краеведов Скальского К.Ф. и Голошубина И., составленные на основе историко-этнографических источников, клировых ведомостей и других епархиальных документов;
- метрические книги Томской Духовной Консистории Бийского округа и Омской Духовной Консистории Змеиногорского округа, часть которых сегодня хранится в архивах Омской (ГАОО) и Восточно-Казахстанской (ГАВКО) областях.
Свою статью, написанную в юбилейный год 190-летия Свято-Николаевской церкви, посвящаю памяти моей бабушки, Порох Анны Петровны, рожденной 27 января 1897 г. в семье казака поселка Красноярского Пороха Петра Игнатьевича и его законной жены Анастасии Викуловны (Щербиненко?) и крещенной в красноярском Свято-Николаевском храме 30 января 1897 г., о чем свидетельствует метрическая запись [5, л. 148].
Cтатья опубликована в сборнике материалов 9-й международной научной конференции «Этнография Алтая и сопредельных территорий», посвященной 25-летию центра устной истории и этнографии лаборатории исторического краеведения Алтайского государственного педагогического университета (Барнаул, 28-30 октября 2015 г.), под редакцией Т.К.Щегловой, Барнаул: АлтГПУ, 2015. – 388 с., размещена в базе РИНЦ.
Источники и литература:
1. Акты осмотра и протоколы изъятия, переписка с губернской комиссией, описи церковного имущества, отчеты о количестве изъятых ценностей из церквей Усть-Каменогорского уезда и города и зачислении их в особый фонд Центральной комиссии помощи голодающим. ГАВКО. Ф. 13. Оп. 1. Д 49. Ч. II (9 мая 1922-17 марта 1924). Л. 234;
2. Метрические книги Томской Духовной Консистории, данные причту Николаевской церкви села Красноярского на 1882-1883 гг. ГАВКО. Ф. 752. Оп. 15. Д. 3. Л. 153;
3. Метрические книги Томской Духовной Консистории, данные причту Николаевской церкви села Красноярского на 1884-1887 гг. ГАВКО. Ф. 752. Оп. 15. Д 4. Л. 358;
4. Метрические книги Томской Духовной Консистории, данные причту Николаевской церкви села Красноярского на 1893-1894 гг. ГАВКО. Ф. 752. Оп. 15. Д 5. Л. 189;
5. Метрические книги Омской Духовной Консистории причту Николаевской церкви села Красноярского на 1896-1897 гг. ГАВКО. Ф. 752. Оп. 15. Д 6. Л. 323;
6. Метрические книги Омской Духовной Консистории причту Николаевской церкви села Красного Яра Змеиногорского уезда на 1913-1915 гг. ГАВКО. Ф. 752. Оп. 15. Д 8. Л. 315;
7. Омские епархиальные ведомости. № 1-24. 1899 г. Редактор К.Скальский. Омск, тип. А.К.Демидова. ВКЭМЗ: КП-6-15837;
8. Осерчева О.Н. Личный архив. Материалы научных командировок 2013-2014 гг. в с. Предгорное Глубоковского района ВКО. Информатор: Егоров С.А.;
9. Осерчева О.Н. Личный архив. Материалы научной командировки 2014 г. в с. Глубокое Глубоковского района ВКО. Информатор: Немцева И.Д.;
10. Осерчева О.Н. Личный архив. Из истории села Предгорного Восточно-Казахстанской области. Усть-Каменогорск. Информатор: Волченко Н.П. 2014;
11. Галошин И.А. Некоторые данные из истории села Предгорного (Красный Яр). Машинопись. 1940-1969 // Архив ВК музея-заповедника. – 12 с.;
12. Герасимов Б.Г. Старинные церкви Семипалатинской области. 1915 г. С. 116-181 // Герасимов Б.Г. Избранные труды: факсимильное издание. Составитель Жандабекова О.В., ГАВКО - г. Усть-Каменогорск: Шыгыс Баспа, 2000 – 335 с. ВКЭМЗ: КП-26-23334;
13. Ершова Н.А. Материалы музея Предгорненской средней школы. – с. Предгорное, 1980-е. – 2014;
14. Зырянов И.С. Верхний Иртыш. – Новосибирск, 2003. – 214 с. ВКЭМЗ: КП-33-25097/1;
15. Иеромонах Иустин (Ларионов М.М.). Русское православие в Восточном Казахстане в XVIII-XXвв. – Усть-Каменогорск, 2014 г. – 240 с.;
16. Осерчева О.Н. К вопросу о датировке форпоста Красноярского на Иртыше. С. 123-132. // Сборник материалов международной научно-практической конференции «Краеведческие чтения, посвященные 80-летию С.Е.Черных», 31 октября 2014 г., Усть-Каменогорск: ВКГУ им. С.Аманжолова, ГАВКО. – 239 с.;
17. Святые Новомученики и Исповедники в земле Казахстанской просиявшие. Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. Астанайская и Алматинская епархия. ООО Изд-во «Лето», М., 2008. – 563 с. ВКЭМЗ: КП-74-36190;
18.Справочник по административно-территориальному делению Восточного Казахстана (1920-2002 гг.), Усть-Каменогорск: ГАВКО, 2005 г. – 590 с.;
19. Сытин А.К. Ботаник Петр Симон Паллас. М.: Товарищество научных изданий КМК. 2014. – 456 с.;
20. Черных С.Е. Начало положила крепость. Сборник статей, очерков. Сост. Рифель Л.П. ГАВКО. Усть-Каменогорск, 2004. – 147 с. ВКЭМЗ: КП-39-26903;
Электронные ресурсы:
21. Атлас планов и фасадов церквей, иконостасов к ним и часовен, одобренных для руководства при церковных постройках в селениях. Издание Святейшего Синода. М., Синодальная тип. 1911 г. – 53 л. (дата обращения: 18.04.2011);
22. Волоснов Р.Ю. Храмостроительная политика Российского государства в XVIII-первой трети ХХ в. (на примере культового зодчества Алтая). http://pandia.org/text/77/21/36081.php (дата обращения: 28 декабря 2014 г.);
23. Паллас П.С. Путешествие по разным местам Российского государства. Часть 2. Книга 2. 1770. – Спб.: Императорская Академия наук, 1786. – 571 с. http://www.runivers.ru/lib/book4739/58492/(дата обращения: 09.12.2012);
24. Попова З.С. Православное зодчество городов северо-восточного Казахстана (XVIII-начала XXI вв.) Н., 2007. – 253 с. http://www.dslib.net/(дата обращения: 02.01.2015);
25. Путинцев Н.Г. Хронологический перечень событий из истории Сибирского казачьего войска. – Омск: типография Окружного Штаба, 1891. – 264 с. // URL: http://www.runivers.ru/lib/book7847/453509/(дата обращения: 21.03.2014);
26. Скальский К.Ф. Омская епархия. Опыт географического и историко-статистического описания городов, сел, станиц и поселков, входящих в состав Омской епархии. Омск, тип. А.К. Демидова, 1900 г. – 422 с. http://ka-z-ak.ru/index.php?Itemid=236&option=com (дата обращения: 26.02.2014);
27. Справочная книга Омской епархии. 1915 год. Составитель свящ. Голошубин И. Омск: тип. Иртыш, 1914 г. – 1250 с. http://ka-z-ak.ru/index.php?Itemid=235&option=com_wrapper&view(дата обращения: 26.02.2014).
 |
 |
Қ. Мұхамедхановтың фильмографиясы
Фильмография К. Мухамедханова
1940
В доме, где жил Абай [Кинофильм] // Советский Казахстан : документальные новости. – Алма-Атинская студия кинохроники. - 1940. - № 51. - 5 ноября. - Молодой Каюм Мухамедханов проводит экскурсию по музею Абая.
1968
Город моей юности [Кинофильм] : [документальный фильм к 250-летию Семипалатинска] / реж. И. Верещагин; авт. сцен.: К. Мухамедханов, С. Анисимов. – Алма-Ата : Казахфильм, 1968.
1986
Ғалым мерекесі [Телефильм] : Қ. Мұхамедхановтың 70 жылдығына . - Семипалатинск : Облыстық теледидар студиясы, 1986.
1987
Жас Мұхтар [Телефильм] : [М. Әуезовтың 90-жылдығына Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1987.
Жүрекке ыстық орындар [Телефильм] : [М. Әуезовтың 90-жылдығына Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1987.
1988
Возвращение поэта [Электронный ресурс] : [телевизионная передача о Шакариме с участием К. Мухамедханова] / реж. В. Назаров, авт. сцен. А. Жумабаев. - Казахское телевидение, 1988. - Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?v=GKAB4C6iwjU (05.04.2016)
1989
Шәкәрім [Электронды ресурс] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен деректі фильм] / реж. Қ. Әбенов; сцен. авт.: Қ. Мұхамедханов, М. Смагұлов. - Алматы : «Қазақфильм» киностудиясы, 1989. – Пайдалану орны : https://www.youtube.com/watch?v=wfPfOjX8HE8 (05.04.2016)
1990
Абай туралы сөз [Телефильм] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен телефильм] / реж. Т. Ибраев. - Алматы : Қазақтелефильм, 1990. - Пайдалану орны: https://www.youtube.com/watch?v=bS7CKZterQg (05.04.2016)
Абай Қайнары [Телефильм] : [«Ата Мұра» циклі бойынша Абайдың 145-жылдығына Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1990.
1992
Әнші [Телефильм] : композитор Әсет Найманбайұлының туғанына 125 жыл : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1992.
Ақын Көкпай Жанатайұлы [Телефильм] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1992.
1993
Абай [Телефильм] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1993.
Ұлы жырау ұлағаты [Телефильм] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен өткен Бұқар жырау туралы телехабар]. - Алматы : Қазақ телевидениесі, 1993.
Последняя осень Шакарима [Телефильм] : художественный фильм / авт. сцен. и реж. Б. Канапьянов; научные консультанты: К. Мухамедханов, М. Магауин. - Алматы : Казахтелефильм, 1993.
1995
Мир Абая [Телефильм] : [документальный фильм к 150-летию Абая с участием К. Мухамедханова]. - Алматы : Бюро «Ел», 1995.
Мен Абайды әке деймін[Электронды ресурс]: [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен Абайдың 150-жылдығына арналған деректі фильм] / идеясы С. Махметованікі; сцен.: С. Әзімов, Д. Бәйімбетов; реж. С. Әзімов . - «Алатау» киностудиясы, 1995. - Пайдалану орны: https://www.youtube.com/watch?v=9Xq7q8Q3rTc (05.04.2016)
Земля Абая [Телефильм] : [ телепередача об акыне Кокпае с участием К. Мухамедханова]. - Казахское телевидение, 1995.
1997
Қалаулы жан. Өмірінің қалтарыс беттері [Электронды ресурс] : [Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен М. Әуезовтың 100-жылдығына арналған деректі фильм] / сцен. : Ж. Ахметова, Е. Аманшаев, С. Алайхан; реж. : С. Әзімов, А. Әліпов . - Қазақстан Республикасы Президентінің Телерадиокешені, 1997. - Пайдалану орны : https://www.youtube.com/watch?v=2tHBhVUlMY0 (05.04.2016)
2004
Бірінші [Телефильм] : [көп сериялы тарихи-деректі фильм]. - «Хабар» агенттігі, 2004. -
Фильмнің соңғы сериясының 1930-1950-жж. репрессияға арналған 15-түсірілімі Қ. Мұхамедхановтың қатысуымен түсірілген.
Жизнь и судьба Каюма Мухамедханова (5 января 1916 - 30 июня 2004) вобрала в себя важные знаковые события нашей истории, в которых он непосредственно участвовал. Его вклад в символику, в науку и культуру, в сохранение духовных устоев народа бесценен. С его именем связано слово «первый». Автор первого государственного гимна Казахстана, основатель первого государственного Музея Абая, он проложил новые научные направления и был страстным борцом за научную истину и историческую правду. Он боролся за реабилитацию многих имен и реабилитацию творчества людей, которые были под запретом. Современному читателю сейчас трудно представить, что когда-то не существовало ни одного памятника Абаю, а его образ не был запечатлен в живописи. Зимовка и могила поэта, спустя 45 лет после его смерти находились в плачевном состоянии. Каюм поднимал эти вопросы и боролся за увековечение имени и образа Абая. Об этом рассказывает книга «Каюм Мухамедханов. Письма говорят». Такие ученые, как Е.Исмаилов, М.Ауэзов, Х.Суюншалиев, М.Сильченко, И.Дюсембаев и другие отмечали несравненный источниковедческий вклад ученого в установлении и сохранении многих произведений и рукописей, в открытии им новых и ценных научных данных, огромный вклад, который Мухамедханов внес в абаеведение и в историко-литературную науку в целом. К.Мухамедханов сберег слово Абая, Шакарима и алашординцев, Бухар жырау, Кабанбай батыра, Богенбай батыра, Махамбета, поэтов и жырау, соединив века золотым духовно-культурным мостом. Он вернул из забвения имена общественных деятелей, деятелей культуры и литературы и их творчество. В разные годы, начиная с 1940-х г.г. К.Мухамедханов сдавал обнаруженные и прокомментированные им редкие рукописи на государственное хранение в архив Академии наук КазССР, в Музей Абая г. Семей, в Госархивы, в учреждения культуры. Знание первоисточников и архивов, энциклопедические знания и талант, а главное – ответственность человека и гражданина позволяли ему это делать. Отзывчивость и совестливость, справедливость и доброта, открытость людям и готовность оказать всяческую поддержку знакомым и незнакомым, эти качества передались ему от отца Мухамедхана Сейткулова (1870-1937) - алашевца, образованного и благородного человека, хранителя рукописей и мецената, который разделил трагическую участь алашординцев. Расстрелян 2 декабря 1937 г. В доме М.Сейткулова бывали Абай и его ученики, Шакарим и алашординцы, деятели театра, общественные деятели, акыны, писатели и издатели. Люди шли в этот дом познакомиться с новинками литературы, которые хозяин выписывал и привозил отовсюду, прочитать книги мировой классики на разных языках, увидеть редкие рукописи и народно-исторические поэмы, первые издания Абая и Шакарима, Записки Русского географического общества и многое другое.
Репрессии и расстрел отца в 1937 г, репрессии К.Мухамедханова за науку в 1951 г… Много книг, рукописей и ценных материалов исчезло. На один из многих запросов ученого в разные инстанции был получен ответ КГБ, в котором было указано, что часть конфискованных материалов была передана в Академию наук, часть в магазины, часть в музеи и что-то было сожжено…. Следы эти трудно найти. Исследователям еще предстоит искать и находить. Ведь письма и др. документы находятся.
Составление Указателя трудов ученого – дело далеко не простое. Каюм Мухамедханов - Личность уникальная, многогранная, талант его проявился в разных областях. Он поэт и драматург, переводчик и писатель, собиратель и хранитель рукописей, исследователь архивов, настоящий большой ученый, который всю жизнь работал в архивах, переписывался с учеными, издательствами, библиотеками и академическими институтами. Педагог-наставник он посвятил много времени просвещению народа. Он автор циклов радио и телевизионных передач, которые строились на его рукописных трудах. К.Мухамедханов вел телевизионный «Клуб Абая» не один десяток лет. Его передачи вошли в Золотой фонд. Описание рукописей текстов его передач - отдельная часть указателя. Активная гражданская позиция ученого обозначена его встречами с населением в отдаленных аулах, на заводах, в школах, на разных курсах, где начиная с 1940 года, он пропагандировал слово Абая, просвещал народ знаниями о деятелях нашей истории и культуры. Рукописи просветительских лекций заслуживают отдельного внимания. Творчество К. Мухамедханова можно подразделить на научные труды – монографии, диссертации; научно-популярные статьи; литературно-критические статьи; историко-литературные очерки.
Репрессии ученого продолжались десятилетия и после Карлага: подготовленные им к публикации труды и книги, включенные в планы издательств и одобренные издательствами, не издавались. Недавно стало известно, что все это время цензорами над издательствами были те люди, которые в 1951 г. выступали против школы Абая и устраивали гонения на учителя и ученика – М. Ауэзова и К. Мухамедханова. Живое слово ученого, каждое его исследование становилось сенсацией и оперативно звучало со страниц газет и журналов.
Подготовительная работа для составления Указателя была начата в начале 2000-х г.г. Мы основывались на личном архиве ученого, на списках, которые он составлял для отчетов о научно-педагогической деятельности. Истинный ученый, он никогда о себе не думал, не составлял описание своего архива и трудов опубликованных и неопубликованных. Изучение его личного архива требует времени. Мы также опирались в этой работе на источники, которые обнаруживали в Книжной палате и в библиотеках. Надо признать, что не все публикации удалось найти: за давностью времени, некоторые публикации не сохранились даже в Книжной палате. Ученый часто отдавал свои рукописи в издательства и редакции, которые не возвращались. Часть рукописного наследия и готовых исследований ученого была передана им ученикам, в которых он верил.
Необычайный талант ученого, творца позволял ему писать много и на разные темы. В отдельных номерах газет и журналов, начиная с 1930-х г.г. и до конца века ХХ - го было опубликовано по несколько статей К. Мухамедханова. Фамилия автора стояла только под одной статьей, в то время, как другие его работы оставались безымянными. Авторство подтверждается имеющимися рукописями этих статей и отметками ученого об авторстве под статьями на оригиналах газет и журналов. Была ли это ложная скромность автора или просьбы редакторов? Важно также отметить, что газеты, журналы и даже книги не всегда могли вместить полные версии его трудов. В этой связи предстоит сделать научное описание рукописного наследия К. Мухамедханова, на основе которой можно будет опубликовать полные версии трудов ученого.
К.Мухамедханов, как было свойственно творческим людям, иногда использовал псевдонимы и это отмечено в Указателе, как, например, псевдоним «Кокенов» и др.
При изучении судьбы ученого и его творчества надо учитывать реальное время создания трудов и время публикации, которые разнятся. Пример. Поэтический перевод повести Н.Карамзина «Бедная Лиза» был сделан поэтом К. Мухамедхановым в 1954 г. в Карлаге. Опубликован в газете лишь в в 1966 г. В книги вошел еще позже.
Другой пример. К. Мухамедханов впервые перевел с азербайджанского языка музыкальную комедию - пьесу У.Гаджибекова «Аршин мал алан» в 1941 г. с музыкальным раскладом всех текстов арий. Эта постановка прошла в 1940-х г.г в разных театрах страны с большим успехом и была возобновлена в 1970-е годы. Рукопись пьесы хранится с тех давних времен в театрах и в госархиве. 10-томник избранных трудов К. Мухамедханова был издан только в 2005-2012 г.г., куда вошла эта пьеса.
Рукописи ученого на сегодняшний день исчисляются несколькими тысячами листов; труды на арабской и латинской графике, неопубликованные работы еще ждут своего исследователя. Научное описание рукописного наследия ученого - работа не одного года и десятилетия, ведь масштаб личности и многогранного таланта нашего земляка мы только сейчас начинает познавать. Научно-культурное наследие Каюма Мухамедханова является духовной основой независимости нашего народа. Вечное наследие ученого будет привлекать внимание поколений, и пополнять содержание Указателя.
В разное время ученые, изучавшие творчество К. Мухамедханова, составляли списки трудов в рамках своих научных интересов. Несколько лет назад Семипалатинская областная универсальная библиотека имени Абая составила Указатель трудов по имеющимся в фондах данным. Это также является вкладом в общий труд.
Настоящий указатель, несомненно, послужит хорошим ресурсом и стимулом для молодых исследователей в изучении жизни, судьбы и разнообразного творчества Каюма Мухамедханова.
Выражаю искреннюю признательность руководству и всему коллективу Восточно-Казахстанской областной библиотеки им. А.С. Пушкина, а также всем, кто способствовал появлению этого Указателя.
Дина Мухамедхан,
директор общественного фонда «Центр образования и культуры им. Каюма Мухамедханова», международный эксперт, профессор, доктор PhD
Б. Құмарова
Шығыс Қазақстан облыстық сәулет-этнографиялық
және табиғи-ландшафттық мұражай-қорығының бөлім меңгерушісі
Татарлар турында – татарлар жөнінде
Өскемен қаласы татар мәдени орталығының 20 жылдығына арналады
Көп ұлтты Шығыс Қазақстанда 105-тен астам ұлт өкілдері тұрады. Көп ұлтты халықтың қоныстану тарихы, олардың тұрмысы мен салт-дәстүрлерін зерттеп, жинастырып, сақтау үшін облыстық сәулет -этнографиялық мұражайында 1989 жылы жеке бөлім, ШҚО халықтарының және шағын санды этникалық топтарының этнографиясы бөлімі құрылған болатын. Біздің облыстық сәулет-этнографиялық және табиғи-ландшафттық мұражай-қорығының осы бөлімі Шығыс Қазақстан облысы Қазақстан халқы Ассамблеясының барлық ұлттық мәдени орталықтарымен тығыз байланыста жұмыс жүргізеді. Солардың ішінде бүгін оқырман қауымға татар мәдени орталығы жөнінде айтқым келіп отыр. Өйткені биыл Шығыс Қазақстан татар мәдени орталығының құрылғанына жиырма жыл толды. Қысқаша мәдени орталықтың тарихына тоқталсақ.
1996 жылдары татар диаспорасы өкілерінің мәдени орталықты құруға арналған ұйымдастыру жиналысы өткізілген-ді. Соның екі жиынына мен де қатысып едім. Өйткені, бұл кезде біз бөлімге бірталай татар отбасыларынан мұражай қорына деп заттар жинап, деректерін жазып алған болатынбыз. Сондықтан да татар мәдени орталығы құрылады деген соң, мен таныс татар ағайындарға телефон шалып, қуанышты хабарды жеткіздім. Алғашқы ұйымдастыру жиналысы облыстық әкімшілікте үш рет өтіп, ақыры 1996 жылы қазан айында Шығыс Қазақстан татар мәдени орталығы ресми түрде тіркелді. Орталықтың төрағалығына Сәрсен Аманжолов атындағы Шығыс Қазақстан Мемлекеттік университетінің оқытушысы - профессор Исмағұл Герейұлы Шамсутдинов сайланды. Ал, 2002 жылдан 2015 жылға дейін төрағалық қызметін Ғабдулғай Мұхаметғалиұлы Ишмұратов атқарып келсе, қазіргі кезде Фаизов Сергей Владимирович атқарып жүр.
Орталықтың басты мақсаты татар халқының тілін, мәдениетін, дәстүрлері мен әдет-ғұрыптарын қайта түлету және оны жаңғырту болып табылады. Татар мәдени орталығы болашақ жастарды ұлттық сана-сезімге тәрбиелеуде көптеген істер тындыруда. Орталық жанында татар тілін, тарихы мен мәдениетін үйрететін жексенбілік мектеп те бар. Онда осы уақытқа дейін татар тілінен дәріс беріп келе жатқан өнегелі ұзтаз, немерелі әже, сыйлы да сүйкімді абыий – Тоғатаева Рәзия Ғайсақызы әр жексенбі сайын болашақ жастармен жұмыс істейді.
Орталықта жүргізілетін музыкалық дәстүрлер мен фольклорлық өнерді қайта түлету және оны дамыту ісі «Сарман» ән тобына, «Яшьлек» жастар ансамблі мен балалардың көркемөнер ұжымына жүктелген. Көркемөнер ұжымдарының мүшелері жыл сайын Семей қаласында өтетін халықаралық «Ертіс мунлары» конкурс-фестиваліне үнемі қатысады.
«Сарман» ән тобы құрамындағы, татарша айтқанда үш«абыийды» ерекше атап өткім келеді. Олар: Мухамеджанова Роза Алетдинқызы, Фаткуллина Рашида Худжатқызы және Фаизова Раиса Хабутайқызы. Бұлардың үшеуі де, татар мәдени орталығы ұйымдастырылған кезден бастап оның жұмысына белсенді араласуда. Олар барлық қалалық және облыстық мерекелерге ғана қатысып қоймай, республика деңгейінде өткізілетін іс-шараларға да атсалысып жүреді. Облыстық Достық үйінде жыл сайын татар ұлтының мақтаныштары Ғабдулла Туқай мен Мұса Жәлелді еске алу және татар мәдени орталығының бірінші төрағасы Исмағұл Шамсутдиновты еске алу кештері, сондай-ақ татар мәдени орталығы ұйымдастырған барлық мерекелер мен басқа да іс-шаралар осы кісілердің белсенділігімен атқарылуда. Татарлардың жыл сайынғы дәстүрлі «Сабантуй» мерекесін өткізу қаншама уақыт пен шыдамдылықты, тапқырлықты, ізденісті талап етеді. Мұнда да ұйымдастыру жұмыстарын жүзеге асыруда орталық төрағасының негізгі тірегі Роза, Рашида, Раиса ханымдар болып табылады.
Біздер бұл кісілермен қызмет барысында талай іс-шараларды өткізуде жақсы қарым-қатынаста араластық. Татар ұлтының салт-дәстүрі мен мәдениеті және тұрмысы жөнінде керекті мағлұматтарды кімдерден сұрастырып білу, мекен-жайларын анықтауға керектігін, қажетті кітаптар жайында да бұл кісілер көп көмектесті. Айта кету керек, кейінгі жылдары мәдени орталақтың шағын кітапханасы жоғарыда айтылған мәселелерге байланысты кітаптармен, аудио және бейнекөрініспен біршама толықтырылған.
«Жастар» саябағындағы этноауылда ХХ ғасырдың 50-ші жылдарындағы татар үйін салу кезінде татар мәдени орталығының беделді мүшесі марқұм Меңғали Мусин бізге жас кезіндегі әке-шешесі тұрғызған үйлерінің жобасын сызып көрсетіп, үлкен кеңес берді. Сонымен бірге, осы мәселеге байланысты бізге Рашида Худжатқызы үйдің жоспарын қағаз бетіне түсіруде, үйдің ішін безендіруде ақыл - кеңесін аяған жоқ. Біз ол кісінің кеңесі арқасында, осындай әсем үйге ие болғанымызға қуанышымызды білдіріп зор рахметімізді айтамыз.
Үйдің салтанатты ашылу рәсіміне байланысты татар мәдени орталығының мүшелері мұражай қорына кәдесыйлар әкелді. Олардың ішінде татар әйелдерінің киімдері, татар ұлтына тән сүлгілер мен кесте үлгілерінің бірнеше түрі және Татарстан Республикасының бұрынғы Президенті Минтимир Шаймиевтің бейнесі салынған түкті кілем бар. Орталық мүшелері бұлардың бәрін кезінде мұражай құрамыз деген ниетпен жинастырыпты. Алайда жеке бөлме болмағандықтан, шкафта сақтап жүрген екен.
«Текке жатқанша, өзіміздің татар үйінің ашылу рәсіміне сыйға тартайық»-, деген, Роза Алетдинқызының ұсынысын басқа да орталық мүшелері қолдап, осындай ортақ шешімге келіпті. Сыйланған заттардың ішіндегі әсіресе, мұражай қызметкерлеріне ұнағаны – ХХ ғасырдың басында тігілген жібек көйлек пен татар әйелдерінің бас киімі – калфак. Көйлек пен калфакты кезінде мәдени орталыққа қала тұрғыны Әбубакірова Ғалия Гарифқызы әкеліпті. Бұл заттар ол кісінің анасынан қалған екен. Көйлек ХХ ғасырдың басында жібектен тігіліп, кеудесі мен жеңіне желбір шілтер салыныпты. Калфак - барқыт матадан тігіліп, оқамен зерленген екен. Қазіргі күні мұражай қорында мұндай бас киімдердің сегіз түрі бар. Сонымен қатар ХХ ғасырдың басында зығыр матадан тігілген сүлгілері де – мұражай үшін құнды дүниелер. Олардың екі жақ шеттері ашық қызыл жіппен өрнектелген. Қазір осылардың барлығы мұражай қорына тіркеліп, кейбірі мұражай экспозициясынан орын алды. Ал, кейбірі татар үйіне қойылды. Сондықтан келген көрермен оларды сол жерден тамашалай алады.
2010 жылы солжағалық кешенде 11 ұлт өкілдерінің қонысы ашылып еді, солардың ішінде татар қонысы да бар. Дәстүрлі татар қонысы жоспарының негізіне екі жағы да еңісті, жұқа тақтайлы шатыры бар Қазан татарларының ағаш үйі алынған. Үй екі бөлмеден және салқын сенектен тұрады. Бір бөлме «ақ өй» немесе қонақ бөлмесі, екіншісі – ас үй немесе- «қара өй» деп аталады. Қонақ бөлмеде голландка пеш орналасса, ас үйде – ерекше үлгіде салынған орыс пешіне қазан орнатылған, онда су қайналып, ас пісіріледі. Үйдің қабырғалары қолдан тоқылған өрнекті сүлгілермен, кестелі жайнамазбен, әртүрлі шымылдықтармен әсемделген. Үйдің тұмары ретінде қабырғаларға – көркем безендірілген дұғалар - шамаилдар ілген.
Екінше татар үйінің ашылуына орай облыстық этнографиялық мұражай-қорығының қорына татар этномәдени бірлестігінің мүшелері Р.Х. Фаткуллина мен Р.Х.Фаизова тағы да біраз жәдігерлер сыйға тартты. Қала тұрғыны О.Ю.Юнусова әдейі арнап кестелі жайнамаз сыйлады. Кәсіпкерлер А.Г.Валитова мен Ф. А.Валиулина ханымдар үйге керекті шымылдықтарды алуға көмек берді. Татар үйінде К.Б.Зайнутдинованың, Ш. Х. Абишеваның және басқа да татарлардың жанұяларында қолданылған заттар қойылған.
Мәдени мұраны насихаттау баршамыздың ортақ ісіміз болғандықтан алдағы уақытта да біз мұражай қызметкерлері облыстық татар мәдени орталығымен бірлесе отырып жұмыстар жүргізе бермекпіз.
Елбасымыз Н. Назарбав айтқандай - Ассамблеяның ең басты міндеті – еліміздегі қоғамдық келісім. Біз Қазақстан халқының ынтымағы мен бірлігі үшін барша ұлт өкілдерімен бірлесе отырып, бар күшімізді аямай жұмыс істеуіміз керек.
 |
 |
 |
 |
 |
Абдуллина Л.И.
Анатолий Степанович Иванов
(1928-1999 гг.)
Имя Анатолия Степановича Иванова хорошо известно, пожалуй, старшему, так называемому советскому поколению. Уроженец Шемонаихи прославил и свой город, и Восточно-Казахстанскую область (тогда больше известную как Рудный Алтай) на территорию всего Советского Союза, прежде всего, как автор двух книг «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Популярность его приобрела небывалый по тем временам масштаб благодаря экранизации этих произведений: многосерийные фильмы были по сути первыми историческими сериалами, и неискушенный советский зритель неотрывно следил за судьбой героев ивановской саги. Что заставляло современников Иванова считать его книги «живым учебником» по истории своего отечества и записываться на очередь в библиотеках для того, чтобы их прочитать?!
Сегодня не каждый молодой казахстанец знает даже о существовании произведений своего земляка, и далеко не каждый знаком с фильмами, а, случайно просмотрев, с разочарованием отметит отсутствие специфических эффектов и не поймет, что же «цепляло» аудиторию при просмотре киноленты в прошлом.
Выпускник Казахского государственного университета, Анатолий Иванов прошел школу практической журналистики, что называется, от «а» до «я»: от первых корреспонденций на страницах семипалатинской областной газеты «Прииртышская правда», районной газеты «Ленинское знамя» (Новосибирской области) до главного редактора столичного журнала «Молодая гвардия» (Москва). В то время многие писатели имели за плечами опыт поденной журналистской работы, которая давала им знание реальной жизни, знакомила с судьбами и характерами современников. Героями ивановских публикаций, конечно, становились труженики строительства социализма, и все же его очерки нельзя назвать «заказным материалом» в том значении, которое мы имеем в виду сегодня.
Жизнь родного села, деревень новосибирской области, наблюдаемая изнутри и из писем колхозников, доверительные встречи в поле, на заимках, на собраниях, – пусть не все могло попасть на страницы газеты, но все это было в блокноте журналиста, судьбы, характеры – сюжеты и прообразы последующих литературных произведений. В своей статье «Характер в романе» (1974) А.Иванов признавался: «...я хорошо знал героев, о которых мне приходилось рассказывать, до мельчайших тайн и сокрытностей. У меня не было никакой внутренней потребности дополнительно изучать материал, ибо все, что было с героями, зримо, рельефно, вполне очевидно стояло перед моими глазами».
Секрет популярности повестей и романов Иванова – в использовании своеобразного зеркального эффекта: окружающая действительность, отраженная, благодаря авторскому вымыслу, в художественном тексте, становилась фактом и создавала новую реальность. В интервью и очерках писатель неоднократно отмечает, как события, описываемые в романах, повлияли на жителей его города: «Читатели «Вечного зова» помнят, вероятно, сквер Павших борцов революции в Шантаре, где похоронены борцы за Советскую власть. Такой сквер есть и в Шемонаихе… А за рекой Убой перед высоким отвесным утесом, который сейчас называют Марьиным (как в романе «Тени исчезают в полдень»), жители Шемонаихи воздвигли обелиск в память о своих земляках, погибших на фронтах Великой Отечественной войны».
В подтверждение, что его литературные герои пришли на страницы книг из реальной действительности, Иванов признается: «...Шемонаиху можно назвать Шантарой, а Убу – Светлихой или Громотухой – под такими названиями они описаны в моих романах «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Современные шемонаихинцы и сегодня показывают каждому заезжему гостю в качестве городской достопримечательности «Марьин утес». Персонажи романов «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов» органично стали частью истории своего народа. Как ни трафаретно звучит сегодня эта фраза, стоит над ней задуматься: не фантастические герои или персонажи заокеанских сериалов привлекли внимание читателей семидесятых годов прошлого столетия, а люди, пережившие сложные исторические события и оставшиеся верными своим принципам и идеалам. Героика, романтика и художественный вымысел не мешают ощущению, что все именно так и происходило, ивановские герои остаются по-прежнему фактурными и привлекательными, вопреки «удаленности во времени».
В современной литературоведческой науке много страниц посвящено проблеме «жизнетекста» как основной приметы сегодняшней литературной практики. Небезынтересно рассмотреть этот «художественный механизм» на литературе, которую однозначно «окрестили» как идеологическую пропаганду правящего пролетариата и потому не соответствующую фактам реальности. Но почему мы не должны верить писателям-очевидцам описываемых ими событий? Даже если это была правда, увиденная их субъективным взглядом.
Литературная атмосфера тех лет не определялась идеологической цензурой, она формировалась преимущественно публикациями так называемых «толстых» литературных журналов, авторы которых создавали и удерживали высокую эстетическую планку в воспитании художественного вкуса нескольких поколений советских читателей. Каждое новое произведение проходило «испытание» всенародного масштаба: благодаря журналу, доступному любой советской семье, его читали и выносили свой вердикт путем всеобщего диалога-дискуссии.
Не было, пожалуй, ни одной семьи, в которой бы не читали произведения А.Иванова и не обсуждали поступки его героев за семейным столом и на производстве. В очерке А.Иванова «Родная гавань» (так он называет журнал «Сибирские огни», с которого началась его известность) писатель отмечает: «Родная гавань есть у каждого писателя, каждый ведь начинал где-то... Любой писатель всю жизнь с нежностью вспоминает тот журнал, который благословил его в тернистый, но желанный путь». К сожалению, сегодня немногие журналы могут хотя бы отдаленно соответствовать популярности тех изданий.
Как писатель начинал А.С. Иванов с небольших рассказов, в которых сразу нашел верную интонацию автора-повествователя. Герои его рассказов «Дождь» (1954 г.), «Алкины песни» (1956 г.) во многом напоминают персонажей его журнальных публикаций. Именно на них журналист оттачивает свою индивидуальную стилевую манеру, сочетающую установку на достоверность и диалог с читателем. Так, в рассказе «Алкины песни» читатель слышит голос автора: «Песня казалась мне странной, непонятной… Чтобы понять песню, надобно узнать историю ее рождения. А рождение песни связано с историей любви Алки Ураловой и Сергея Хопрова. Вот она, эта история…». В голосе рассказчика слышится личное обращение к своему собеседнику: «Каждый раз, когда мне случалось проезжать мимо небольшой, примостившейся на отлогом лесном берегу деревеньки Черемшанки, я слышал эту песню». Прием в литературе не новый, но он всякий раз «срабатывает», т.к. только рассказу очевидца событий любой читатель готов безоговорочно доверять.
В центробежной и суетной атмосфере нового тысячелетия история первой любви деревенской девушки на тему «парней так много холостых, а я люблю женатого» покажется банальной и несовременной. Однако стоит задуматься, в чем секрет популярности всех мелодраматических голливудских киноисторий?
В последующих эпических полотнах А.Иванова документальная основа – дореволюционная и послереволюционная история Шемонаихи, события гражданской войны – обрастает сложными художественными перипетиями. По законам романного жанра биография страны предстает в судьбах одной семьи. Так, в первом ивановском романе «Повитель» (1958г.) прослеживается судьба трех поколений семьи Бородиных. В известном смысле «семейный» роман «Тени исчезают в полдень» (1963г.) показывает читателю одновременно несколько династий как положительных, так и отрицательных персонажей: Марьи Вороновой, Захара Большакова, Пистимеи и Устина, Ильи Юргина и Меньшиковых. В центре романа «Вечный зов» (1-ая книга – 1971г., 2-ая книга – 1976г.) – также семейная история, судьба трех братьев Савельевых – Антона, Федора, Ивана.
Автор подкупает доверившегося ему читателя не только правдивой жизненной историей, но, в первую очередь, искренними поступками своих героев и тончайшими наблюдениями за поворотами мысли, движениями души. При этом писатель не боится подходить к так называемым опасным темам и характерам тех, кто всячески сопротивлялся новому, на ком лежало «проклятие собственничества». Интересно раскрывает писатель тему зависти в первом своем романе «Повитель». Зависть разъедала душу Петра Бородина, а затем и его сына Григория: «Мысль «выбиться в люди», разбогатеть, стать крепким хозяином сидела в Петре, как гвоздь в бревне. Глубоко кто-то загнал этот гвоздь в дерево, по самую шляпку, приржавел он там, и уж не вытащишь его никакими клещами. Шляпку сорвешь, а гвоздь все-таки останется внутри». Тема зависти как тяжкого человеческого греха, неоднократно разыгрываемая в сегодняшней киноиндустрии, показана писателем посредством метафорически точного образа «повителя»: «Всю кровь, все мозги изъела ему жажда собственности. Сперва из человека превратила в зверя, а потом так оплела, что все соки выжала, высушила. Так вот повитель обовьет молодое растение, да пьет из него соки, душит. Вянет растение, сохнет, бледнеет… часто совсем погибает…».
Роман «Тени исчезают в полдень» Анатолий Иванов вывел за рамки узко сектантской темы: «...больше всего меня интересовал человек, сложность его духовной структуры. В романе много тяжелых, даже мрачных страниц. Я ничего не хотел скрывать от читателя – правда должна была предстать во всей своей обнаженности». Каждым читателем легко прочитывается аллегорический смысл романа «Тени исчезают в полдень»: «Мир полуденный противостоит миру зловещих теней». Образная метафорика произведения не кажется надуманной, вычурной, поскольку соседствует с бытовыми сценами и описанием вполне житейских ситуаций.
Иванов в своих произведениях придерживается хронологического принципа, стараясь в деталях воспроизвести историческую атмосферу разыгравшейся человеческой драмы. Точные даты обозначает поворотные пункты истории, охватывая ее важнейшие периоды. Вместе с тем, художественное время в романах писателя строго подчинено авторскому замыслу: оно то сжимается, то, наоборот, растягивается, то возвращается назад в поступках и воспоминаниях героев.
Занимательный сюжет с детективными элементами, сложный процесс разоблачения «тайны» того или иного персонажа, непримиримые конфликты, сильные, достоверные характеры сделали возможным экранизацию книг прозаика. Семисерийный телевизионный фильм по роману «Тени исчезают в полдень» позволил автору попробовать себя в роли сценариста и средствами другого вида искусства добавить рельефности своим персонажам. После первого опыта последовал и замысел сценария другого романа: литературный сюжет «Вечного зова» обретает вторую жизнь в версии девятнадцатисерийного телефильма.
Подводя итоги небольшому биографическому очерку, хочется остановиться еще на одной метафоре – «вечный зов». Вынося образ в заглавие романа, А.Иванов имеет в виду не только сюжетные линии и судьбы своих персонажей, – он выводит повествование в философскую плоскость: «Рано или поздно человек начинает задумываться над сутью и смыслом бытия, жизни окружающих его людей, общества и над своими собственными делами и поступками. Это его заставляет делать властный и извечный зов жизни, извечное стремление найти среди людей свое, человеческое место». Такой «зов жизни», зов родной земли всегда ощущал на себе и сам писатель.
Романы А. Иванова и их экранизации стали литературным фактом, «вписанным» особой страницей в культурную историю своего народа. На фоне характеров современных персонажей литературы и кино, «изъеденных» рефлексией и «самокопанием», решением вопросов, где зло, а где добро, ивановские герои обладают однозначными этическими ценностями. У писателя и его положительных героев отсутствуют душевные сомнения: они убеждены в конечной победе добра, потому что в «этом именно суть и смысл жизни». Не склонные к рефлексии, к самоанализу, персонажи ивановских эпических полотен не воспринимаются схематичными и ходульными, напротив, они обладают жизненной достоверностью и художественной рельефностью благодаря тому, что их характеры раскрываются в поступках, в конкретных, ясных высказываниях, в однозначной оценке человека или события.
Почти утраченная сегодня патриотическая составляющая «литературы порубежья» звучит со страниц ивановских книг не искусственно вычурно, с использованием экзотических тропов и фигур, а по-настоящему искренно и волнующе: «...это моя родина, здесь я родился, здесь научился различать волнующие запахи распаханной весенней земли и росных летних лугов, раскаленных зноем каменных гор и покрытых толстым снежным покровом полей...». Природные ландшафты произведений А.Иванова незатейливы и, одновременно, индивидуальны, что под силу только настоящему литературному таланту. Писатель позволяет увидеть обыкновенное чудо каждому читающему его строки, увидеть и удивиться: ведь я тоже это видел, чувствовал, ощущал: «Чудесен бывает октябрь в Черемшанке, если нет ни ветров, ни дождей. Избытком силы, накопленной за знойное лето, дышит природа. Уставшие травы по утрам долго и тяжело дымятся, где-то по старицам и озерам деловито кричат селезни, созывая в далекий путь своих беспечных подруг».
Чувство тихой радости от возвращения к родной земле составляет лирическое начало повествования: «Нынешняя осень на моей родине была сухой и теплой, вовремя были убраны поля, посеяны озимые, завершены все другие сельскохозяйственные работы. Под высоким чистым небом отдыхала работавшая все лето, теперь притихшая и опустевшая земля». Пейзажные зарисовки перерастают свои функции органичного дополнения к основному тексту – жизнь земли и есть фундамент сюжетного развития: «Наконец могучая река обессилела окончательно, волны стали ниже и ровнее, густо потекло «сало», образовались широкие забереги. Только по стрежню, где течение было на глаз невидимым, но, знал Демидов, тугим и могучим, тянулась полоса чистой воды. ...По утрам, а иногда и под вечер эта незамерзшая полоса густо дымилась – мороз выжимал из реки последнее тепло, накопленное за лето».
Зримо и достоверно выписанная картина показывает необыкновенно тесную связь жизни природы и человека, утраченную сегодняшними горожанами, равно как и сельчанами-дачниками: «…Давно кончились дожди и всякая слякоть, припорошило снегом и село Дубровино, и тайгу, и лесные дороги. Гринька целыми днями катался на лыжах с приобского откоса, возвращаясь домой румяным от морозца, а Обь все катила мимо мазанки Демидова свои черные тяжелые волны, обтекая заснеженный островок посреди реки».
Ясные по содержанию и по форме, произведения А.Иванова убедительны также и благодаря народной поэтической традиции. Крестьянское домовитое отношение к земле, «отточенное» в метком народном слове, пронизывает текст рассказов, повестей и романов, переплетая его причудливыми народными поверьями и приметами: «мороз-морозило, добрая сила», «молодой, а старательный», «земля-баловница», «морозу надо ее укладывать спать», «нелегко угомонить», он и «ярится»...
На примере повести «Жизнь на грешной земле», которая с интересом читается и сегодня, можно услышать естественную интонацию диалога отца и сына: «...земля отдыхать должна. Человек ночью отдыхает, а земле для того зима отведена, сын... Она как раз и живая, Гринь, земля-то. Вот ты подумай сам… Утром человек просыпается румяный, сильный, веселый. И земля весной – тоже. Человек с утра делом начинает заниматься – кто на работу, кто на учебу… И земля тоже за дело с весны принимается – прорастают на ней травы, всходят посевы, деревья листвой одеваться начинают. Все растет, земля соком питает их своим, какой за зиму накопила. А чтоб каждое хлебное зернышко, каждую ягодку, каждый листок вырастить – сколько сил надо?». Вот такие простые истины, сказанные от сердца, мы, к сожалению, разучились говорить, но пока еще способны воспринимать. Слова отца находят отклик в душе сына: « ...земля, наверное, живая и добрая к тому, кто ее любит, кто понимает и умеет с ней обходиться, – сказал Гринька почему-то со вздохом».
Помимо романов, принесших славу и популярность писателю, А. Иванов создал ряд рассказов и повестей в свойственной ему стилевой манере, основанной на подаче ключевого события глазами очевидца. Интерес читатель во многом обусловлен жизненностью характеров персонажей. Так, в центре сюжета повести «Вражда» (1979г.), которую писатель задумал еще до написания романов, драматическая судьба простой русской женщины Кати Афанасьевой, пожертвовавшей собой ради чужих детей в период военного лихолетья. В повести «Печаль полей» (1981г.) – любовная драма простодушного и доверчивого Алёши Платонова. «Повесть о несбывшейся любви» (1982г.) самим названием, простым и емким, свидетельствует, что «повести», рассказанные Ивановым, «пишет» сама жизнь, в которой тесно переплетаются все важные для человека нравственные истины. Произведение интересно и обращением автора к теме профессионального творчества, которое писатель понимает как свое предназначение и осознает ответственность перед читателем.
Обращаясь к «делам давно минувших дней» («Ермак», 1985-90 гг.) или создавая литературную версию современной художнику истории («На Дальнем Востоке», 1986), А.Иванов исследует истоки народного характера.
В литературном наследии А.Иванова представлены и драматургические жанры: героическая драма «Баллада о пылающем факеле» (1968) и пьеса «Женихи и невесты» (1984, опубликована в 1994). Тематика произведений, как и принцип создания характеров действующих лиц, отличает художника со своим индивидуальным стилем. Умение создавать фактурные характеры, живописные полотна и по-настоящему драматические события (сегодня бы это назвали «actions») способствовали сценическому воплощению многих (по тем меркам!) ивановских произведений. Как правило, Иванов принимал непосредственное участие в подготовке сценариев для экранизации собственных произведений, а иногда, по свидетельству биографов, и в утверждении на роли главных героев. В роли сценариста Иванов выступил во время экранизации повести «Жизнь на грешной земле» (1976), «Отец и сын (1979), «Телохранитель» (1991), «Золото партии» (1993), участвовал в написании сценария 5-серийного телевизионного фильма (и 2-серийного киноварианта) «Ермак» (1997г.). Особой популярностью пользовался рассказ «Алкины песни»: звучал в виде радиопостановки, шел на сцене новосибирского ТЮЗа, в Новосибирском театре оперы и балета была поставлена опера.
Активная жизненная позиция писателя-земляка и журналистская составляющая литературного таланта сказалась в его обширном публицистическом наследии. В книге «Живая красота творчества» (1985) представлены темпераментные выступления А.Иванова по вопросам литературы и искусства, в частности, на тему «Литература и телевидение». Очерки и статьи литератуора посвящены таким писателям, как А.Н.Толстой, Л.М.Леонов, В.Я.Шишков, Е.Н.Пермитин, Г.М.Марков, М.Н.Алексеев, И.Ф.Стаднюк, К.Ф.Седых, М.А.Стельмах, Н.Т.Сизов и др.. Среди мастеров слова XX века Иванов особо выделяет М.А.Шолохова, которого он считал своим литературным учителем и которому он посвятил повесть «Жизнь на грешной земле».
А.Иванов ответственно подходил к своей общественной деятельности, занимая руководящие посты в Союзе писателей РСФСР, будучи депутатом Верховного Совета СССР 11-го созыва (1984-1989). В конце 1960-х Иванов переехал из Новосибирска в Москву. В 1969 году он становится заместителем главного редактора журнала «Молодая гвардия», а с 1972 года – главным редактором этого журнала. Руководство популярным изданием он осуществлял до лета 1995 (с 1995 А.С.Иванов – генеральный директор ТОО «Журнал «Молодая гвардия» и член редколлегии «Молодой гвардии»). Благодаря стараниям Иванова и авторского коллектива журнал «Молодая гвардия» приобрел репутацию патриотического и во многом оппозиционного издания. Материалы, публиковавшиеся на его страницах (в особенности критические и публицистические статьи), не раз становились предметом острых дискуссий. «Линия журнала, – признавался Иванов в 1997 году, – оставалась неизменной – воспитание читателей в духе русской идеи, высокой гражданственности, национального патриотизма».
При жизни вклад А.С. Иванова в развитие литературы был по достоинству оценен: за первую книгу романа «Вечный зов» в 1971г. писатель награжден премией им. М.Горького, за создание сценария одноименного телефильма – Государственной премии СССР (1979).
Герой Социалистического Труда (1984). Награжден орденом Ленина (1984), 2 орденами Трудового Красного Знамени (1988), медалями, орденом Кирилла и Мефодия 1-й степени (Болгария). В 1984 году А.С. Иванов получает звание Героя Социалистического Труда. В 1994 г. лауреат премии им. М.А. Шолохова.
Скончался А.Иванов 31 мая 1999 года, похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве, на стене дома во 2-м Обыденском переулке, где он проживал с 1969 по 1999 год, установлена мемориальная доска. Помнят Иванова и в Новосибирске: в память о писателе и общественном деятеле увековечена в мемориальной доске на доме 38 по улице Депутатской, где он жил. В 2001 году признан «Гражданином XX века Новосибирской области».
Без преувеличения можно сказать, что с особенной теплотой хранят память о своем знаменитом земляке жители Шемонаихи. В настоящее время здесь несколько мест, связанных с именем А.Иванова: памятник писателю (бюст установлен в городском сквере к 80-летию писателя в 2008г.), мемориальная доска на доме, где он провел детство, удивительной красоты комплекс «Марьин утес». Природный утес над рекой Уба и скульптурный образ героини романа «Тени исчезают в полдень», стоящий на его вершине, принято считать «визитной карточкой» всего шемонаихинского района. Одухотворенное лицо Марьи Вороновой обращено в сторону родной деревни, к золотым куполам православного храма. По мнению известного журналиста А.И. Кратенко, возможно, это первый в Казахстане памятник литературному персонажу. В селе Выдриха, в музее школы, носящей имя А.С. Иванова, создана экспозиция, особенную ценность которой придают экспонаты, переданные семьей Анатолия Степановича: письменный стол, старинная лампа, пишущая машинка и пепельница с лежащей в ней курительной трубкой.
Заслуга сохранения культурного наследия всемирно известного писателя-земляка на его родине принадлежит жителям Шемонаихи, чьими усилиями создано общественное объединение «Фонд имени Анатолия Иванова». В Выдрихинской школе им. А.С. Иванова и в сш. № 1 им. Н. Островского, где он учился и которую закончил в 1945г., к юбилейным датам биографии писателя проходят научно-практические конференции «Ивановские чтения», ведется переписка по пополнению фонда писателя.
Произведения А.С. Иванова не раз оказывались в центре острых полемик, становились предметом противоречивых критических оценок. Однако общий тираж книг Иванова, превышающий 30 млн. экземпляров, и переводы на все европейские языки свидетельствуют о непрекращающемся читательском спросе. Литературное наследие писателя-земляка выдержало проверку времени и не оставляет равнодушным вдумчивого современного читателя.
Библиография:
Собрание сочинений в 5-ти томах. – М.: Молодая гвардия, 1981.
Абдуллина Л.И.
Анатолий Степанович Иванов
(1928-1999 гг.)
Имя Анатолия Степановича Иванова хорошо известно, пожалуй, старшему, так называемому советскому поколению. Уроженец Шемонаихи прославил и свой город, и Восточно-Казахстанскую область (тогда больше известную как Рудный Алтай) на территорию всего Советского Союза, прежде всего, как автор двух книг «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Популярность его приобрела небывалый по тем временам масштаб благодаря экранизации этих произведений: многосерийные фильмы были по сути первыми историческими сериалами, и неискушенный советский зритель неотрывно следил за судьбой героев ивановской саги. Что заставляло современников Иванова считать его книги «живым учебником» по истории своего отечества и записываться на очередь в библиотеках для того, чтобы их прочитать?!
Сегодня не каждый молодой казахстанец знает даже о существовании произведений своего земляка, и далеко не каждый знаком с фильмами, а, случайно просмотрев, с разочарованием отметит отсутствие специфических эффектов и не поймет, что же «цепляло» аудиторию при просмотре киноленты в прошлом.
Выпускник Казахского государственного университета, Анатолий Иванов прошел школу практической журналистики, что называется, от «а» до «я»: от первых корреспонденций на страницах семипалатинской областной газеты «Прииртышская правда», районной газеты «Ленинское знамя» (Новосибирской области) до главного редактора столичного журнала «Молодая гвардия» (Москва). В то время многие писатели имели за плечами опыт поденной журналистской работы, которая давала им знание реальной жизни, знакомила с судьбами и характерами современников. Героями ивановских публикаций, конечно, становились труженики строительства социализма, и все же его очерки нельзя назвать «заказным материалом» в том значении, которое мы имеем в виду сегодня.
Жизнь родного села, деревень новосибирской области, наблюдаемая изнутри и из писем колхозников, доверительные встречи в поле, на заимках, на собраниях, – пусть не все могло попасть на страницы газеты, но все это было в блокноте журналиста, судьбы, характеры – сюжеты и прообразы последующих литературных произведений. В своей статье «Характер в романе» (1974) А.Иванов признавался: «...я хорошо знал героев, о которых мне приходилось рассказывать, до мельчайших тайн и сокрытностей. У меня не было никакой внутренней потребности дополнительно изучать материал, ибо все, что было с героями, зримо, рельефно, вполне очевидно стояло перед моими глазами».
Секрет популярности повестей и романов Иванова – в использовании своеобразного зеркального эффекта: окружающая действительность, отраженная, благодаря авторскому вымыслу, в художественном тексте, становилась фактом и создавала новую реальность. В интервью и очерках писатель неоднократно отмечает, как события, описываемые в романах, повлияли на жителей его города: «Читатели «Вечного зова» помнят, вероятно, сквер Павших борцов революции в Шантаре, где похоронены борцы за Советскую власть. Такой сквер есть и в Шемонаихе… А за рекой Убой перед высоким отвесным утесом, который сейчас называют Марьиным (как в романе «Тени исчезают в полдень»), жители Шемонаихи воздвигли обелиск в память о своих земляках, погибших на фронтах Великой Отечественной войны».
В подтверждение, что его литературные герои пришли на страницы книг из реальной действительности, Иванов признается: «...Шемонаиху можно назвать Шантарой, а Убу – Светлихой или Громотухой – под такими названиями они описаны в моих романах «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Современные шемонаихинцы и сегодня показывают каждому заезжему гостю в качестве городской достопримечательности «Марьин утес». Персонажи романов «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов» органично стали частью истории своего народа. Как ни трафаретно звучит сегодня эта фраза, стоит над ней задуматься: не фантастические герои или персонажи заокеанских сериалов привлекли внимание читателей семидесятых годов прошлого столетия, а люди, пережившие сложные исторические события и оставшиеся верными своим принципам и идеалам. Героика, романтика и художественный вымысел не мешают ощущению, что все именно так и происходило, ивановские герои остаются по-прежнему фактурными и привлекательными, вопреки «удаленности во времени».
В современной литературоведческой науке много страниц посвящено проблеме «жизнетекста» как основной приметы сегодняшней литературной практики. Небезынтересно рассмотреть этот «художественный механизм» на литературе, которую однозначно «окрестили» как идеологическую пропаганду правящего пролетариата и потому не соответствующую фактам реальности. Но почему мы не должны верить писателям-очевидцам описываемых ими событий? Даже если это была правда, увиденная их субъективным взглядом.
Литературная атмосфера тех лет не определялась идеологической цензурой, она формировалась преимущественно публикациями так называемых «толстых» литературных журналов, авторы которых создавали и удерживали высокую эстетическую планку в воспитании художественного вкуса нескольких поколений советских читателей. Каждое новое произведение проходило «испытание» всенародного масштаба: благодаря журналу, доступному любой советской семье, его читали и выносили свой вердикт путем всеобщего диалога-дискуссии.
Не было, пожалуй, ни одной семьи, в которой бы не читали произведения А.Иванова и не обсуждали поступки его героев за семейным столом и на производстве. В очерке А.Иванова «Родная гавань» (так он называет журнал «Сибирские огни», с которого началась его известность) писатель отмечает: «Родная гавань есть у каждого писателя, каждый ведь начинал где-то... Любой писатель всю жизнь с нежностью вспоминает тот журнал, который благословил его в тернистый, но желанный путь». К сожалению, сегодня немногие журналы могут хотя бы отдаленно соответствовать популярности тех изданий.
Как писатель начинал А.С. Иванов с небольших рассказов, в которых сразу нашел верную интонацию автора-повествователя. Герои его рассказов «Дождь» (1954 г.), «Алкины песни» (1956 г.) во многом напоминают персонажей его журнальных публикаций. Именно на них журналист оттачивает свою индивидуальную стилевую манеру, сочетающую установку на достоверность и диалог с читателем. Так, в рассказе «Алкины песни» читатель слышит голос автора: «Песня казалась мне странной, непонятной… Чтобы понять песню, надобно узнать историю ее рождения. А рождение песни связано с историей любви Алки Ураловой и Сергея Хопрова. Вот она, эта история…». В голосе рассказчика слышится личное обращение к своему собеседнику: «Каждый раз, когда мне случалось проезжать мимо небольшой, примостившейся на отлогом лесном берегу деревеньки Черемшанки, я слышал эту песню». Прием в литературе не новый, но он всякий раз «срабатывает», т.к. только рассказу очевидца событий любой читатель готов безоговорочно доверять.
В центробежной и суетной атмосфере нового тысячелетия история первой любви деревенской девушки на тему «парней так много холостых, а я люблю женатого» покажется банальной и несовременной. Однако стоит задуматься, в чем секрет популярности всех мелодраматических голливудских киноисторий?
В последующих эпических полотнах А.Иванова документальная основа – дореволюционная и послереволюционная история Шемонаихи, события гражданской войны – обрастает сложными художественными перипетиями. По законам романного жанра биография страны предстает в судьбах одной семьи. Так, в первом ивановском романе «Повитель» (1958г.) прослеживается судьба трех поколений семьи Бородиных. В известном смысле «семейный» роман «Тени исчезают в полдень» (1963г.) показывает читателю одновременно несколько династий как положительных, так и отрицательных персонажей: Марьи Вороновой, Захара Большакова, Пистимеи и Устина, Ильи Юргина и Меньшиковых. В центре романа «Вечный зов» (1-ая книга – 1971г., 2-ая книга – 1976г.) – также семейная история, судьба трех братьев Савельевых – Антона, Федора, Ивана.
Автор подкупает доверившегося ему читателя не только правдивой жизненной историей, но, в первую очередь, искренними поступками своих героев и тончайшими наблюдениями за поворотами мысли, движениями души. При этом писатель не боится подходить к так называемым опасным темам и характерам тех, кто всячески сопротивлялся новому, на ком лежало «проклятие собственничества». Интересно раскрывает писатель тему зависти в первом своем романе «Повитель». Зависть разъедала душу Петра Бородина, а затем и его сына Григория: «Мысль «выбиться в люди», разбогатеть, стать крепким хозяином сидела в Петре, как гвоздь в бревне. Глубоко кто-то загнал этот гвоздь в дерево, по самую шляпку, приржавел он там, и уж не вытащишь его никакими клещами. Шляпку сорвешь, а гвоздь все-таки останется внутри». Тема зависти как тяжкого человеческого греха, неоднократно разыгрываемая в сегодняшней киноиндустрии, показана писателем посредством метафорически точного образа «повителя»: «Всю кровь, все мозги изъела ему жажда собственности. Сперва из человека превратила в зверя, а потом так оплела, что все соки выжала, высушила. Так вот повитель обовьет молодое растение, да пьет из него соки, душит. Вянет растение, сохнет, бледнеет… часто совсем погибает…».
Роман «Тени исчезают в полдень» Анатолий Иванов вывел за рамки узко сектантской темы: «...больше всего меня интересовал человек, сложность его духовной структуры. В романе много тяжелых, даже мрачных страниц. Я ничего не хотел скрывать от читателя – правда должна была предстать во всей своей обнаженности». Каждым читателем легко прочитывается аллегорический смысл романа «Тени исчезают в полдень»: «Мир полуденный противостоит миру зловещих теней». Образная метафорика произведения не кажется надуманной, вычурной, поскольку соседствует с бытовыми сценами и описанием вполне житейских ситуаций.
Иванов в своих произведениях придерживается хронологического принципа, стараясь в деталях воспроизвести историческую атмосферу разыгравшейся человеческой драмы. Точные даты обозначает поворотные пункты истории, охватывая ее важнейшие периоды. Вместе с тем, художественное время в романах писателя строго подчинено авторскому замыслу: оно то сжимается, то, наоборот, растягивается, то возвращается назад в поступках и воспоминаниях героев.
Занимательный сюжет с детективными элементами, сложный процесс разоблачения «тайны» того или иного персонажа, непримиримые конфликты, сильные, достоверные характеры сделали возможным экранизацию книг прозаика. Семисерийный телевизионный фильм по роману «Тени исчезают в полдень» позволил автору попробовать себя в роли сценариста и средствами другого вида искусства добавить рельефности своим персонажам. После первого опыта последовал и замысел сценария другого романа: литературный сюжет «Вечного зова» обретает вторую жизнь в версии девятнадцатисерийного телефильма.
Подводя итоги небольшому биографическому очерку, хочется остановиться еще на одной метафоре – «вечный зов». Вынося образ в заглавие романа, А.Иванов имеет в виду не только сюжетные линии и судьбы своих персонажей, – он выводит повествование в философскую плоскость: «Рано или поздно человек начинает задумываться над сутью и смыслом бытия, жизни окружающих его людей, общества и над своими собственными делами и поступками. Это его заставляет делать властный и извечный зов жизни, извечное стремление найти среди людей свое, человеческое место». Такой «зов жизни», зов родной земли всегда ощущал на себе и сам писатель.
Романы А. Иванова и их экранизации стали литературным фактом, «вписанным» особой страницей в культурную историю своего народа. На фоне характеров современных персонажей литературы и кино, «изъеденных» рефлексией и «самокопанием», решением вопросов, где зло, а где добро, ивановские герои обладают однозначными этическими ценностями. У писателя и его положительных героев отсутствуют душевные сомнения: они убеждены в конечной победе добра, потому что в «этом именно суть и смысл жизни». Не склонные к рефлексии, к самоанализу, персонажи ивановских эпических полотен не воспринимаются схематичными и ходульными, напротив, они обладают жизненной достоверностью и художественной рельефностью благодаря тому, что их характеры раскрываются в поступках, в конкретных, ясных высказываниях, в однозначной оценке человека или события.
Почти утраченная сегодня патриотическая составляющая «литературы порубежья» звучит со страниц ивановских книг не искусственно вычурно, с использованием экзотических тропов и фигур, а по-настоящему искренно и волнующе: «...это моя родина, здесь я родился, здесь научился различать волнующие запахи распаханной весенней земли и росных летних лугов, раскаленных зноем каменных гор и покрытых толстым снежным покровом полей...». Природные ландшафты произведений А.Иванова незатейливы и, одновременно, индивидуальны, что под силу только настоящему литературному таланту. Писатель позволяет увидеть обыкновенное чудо каждому читающему его строки, увидеть и удивиться: ведь я тоже это видел, чувствовал, ощущал: «Чудесен бывает октябрь в Черемшанке, если нет ни ветров, ни дождей. Избытком силы, накопленной за знойное лето, дышит природа. Уставшие травы по утрам долго и тяжело дымятся, где-то по старицам и озерам деловито кричат селезни, созывая в далекий путь своих беспечных подруг».
Чувство тихой радости от возвращения к родной земле составляет лирическое начало повествования: «Нынешняя осень на моей родине была сухой и теплой, вовремя были убраны поля, посеяны озимые, завершены все другие сельскохозяйственные работы. Под высоким чистым небом отдыхала работавшая все лето, теперь притихшая и опустевшая земля». Пейзажные зарисовки перерастают свои функции органичного дополнения к основному тексту – жизнь земли и есть фундамент сюжетного развития: «Наконец могучая река обессилела окончательно, волны стали ниже и ровнее, густо потекло «сало», образовались широкие забереги. Только по стрежню, где течение было на глаз невидимым, но, знал Демидов, тугим и могучим, тянулась полоса чистой воды. ...По утрам, а иногда и под вечер эта незамерзшая полоса густо дымилась – мороз выжимал из реки последнее тепло, накопленное за лето».
Зримо и достоверно выписанная картина показывает необыкновенно тесную связь жизни природы и человека, утраченную сегодняшними горожанами, равно как и сельчанами-дачниками: «…Давно кончились дожди и всякая слякоть, припорошило снегом и село Дубровино, и тайгу, и лесные дороги. Гринька целыми днями катался на лыжах с приобского откоса, возвращаясь домой румяным от морозца, а Обь все катила мимо мазанки Демидова свои черные тяжелые волны, обтекая заснеженный островок посреди реки».
Ясные по содержанию и по форме, произведения А.Иванова убедительны также и благодаря народной поэтической традиции. Крестьянское домовитое отношение к земле, «отточенное» в метком народном слове, пронизывает текст рассказов, повестей и романов, переплетая его причудливыми народными поверьями и приметами: «мороз-морозило, добрая сила», «молодой, а старательный», «земля-баловница», «морозу надо ее укладывать спать», «нелегко угомонить», он и «ярится»...
На примере повести «Жизнь на грешной земле», которая с интересом читается и сегодня, можно услышать естественную интонацию диалога отца и сына: «...земля отдыхать должна. Человек ночью отдыхает, а земле для того зима отведена, сын... Она как раз и живая, Гринь, земля-то. Вот ты подумай сам… Утром человек просыпается румяный, сильный, веселый. И земля весной – тоже. Человек с утра делом начинает заниматься – кто на работу, кто на учебу… И земля тоже за дело с весны принимается – прорастают на ней травы, всходят посевы, деревья листвой одеваться начинают. Все растет, земля соком питает их своим, какой за зиму накопила. А чтоб каждое хлебное зернышко, каждую ягодку, каждый листок вырастить – сколько сил надо?». Вот такие простые истины, сказанные от сердца, мы, к сожалению, разучились говорить, но пока еще способны воспринимать. Слова отца находят отклик в душе сына: « ...земля, наверное, живая и добрая к тому, кто ее любит, кто понимает и умеет с ней обходиться, – сказал Гринька почему-то со вздохом».
Помимо романов, принесших славу и популярность писателю, А. Иванов создал ряд рассказов и повестей в свойственной ему стилевой манере, основанной на подаче ключевого события глазами очевидца. Интерес читатель во многом обусловлен жизненностью характеров персонажей. Так, в центре сюжета повести «Вражда» (1979г.), которую писатель задумал еще до написания романов, драматическая судьба простой русской женщины Кати Афанасьевой, пожертвовавшей собой ради чужих детей в период военного лихолетья. В повести «Печаль полей» (1981г.) – любовная драма простодушного и доверчивого Алёши Платонова. «Повесть о несбывшейся любви» (1982г.) самим названием, простым и емким, свидетельствует, что «повести», рассказанные Ивановым, «пишет» сама жизнь, в которой тесно переплетаются все важные для человека нравственные истины. Произведение интересно и обращением автора к теме профессионального творчества, которое писатель понимает как свое предназначение и осознает ответственность перед читателем.
Обращаясь к «делам давно минувших дней» («Ермак», 1985-90 гг.) или создавая литературную версию современной художнику истории («На Дальнем Востоке», 1986), А.Иванов исследует истоки народного характера.
В литературном наследии А.Иванова представлены и драматургические жанры: героическая драма «Баллада о пылающем факеле» (1968) и пьеса «Женихи и невесты» (1984, опубликована в 1994). Тематика произведений, как и принцип создания характеров действующих лиц, отличает художника со своим индивидуальным стилем. Умение создавать фактурные характеры, живописные полотна и по-настоящему драматические события (сегодня бы это назвали «actions») способствовали сценическому воплощению многих (по тем меркам!) ивановских произведений. Как правило, Иванов принимал непосредственное участие в подготовке сценариев для экранизации собственных произведений, а иногда, по свидетельству биографов, и в утверждении на роли главных героев. В роли сценариста Иванов выступил во время экранизации повести «Жизнь на грешной земле» (1976), «Отец и сын (1979), «Телохранитель» (1991), «Золото партии» (1993), участвовал в написании сценария 5-серийного телевизионного фильма (и 2-серийного киноварианта) «Ермак» (1997г.). Особой популярностью пользовался рассказ «Алкины песни»: звучал в виде радиопостановки, шел на сцене новосибирского ТЮЗа, в Новосибирском театре оперы и балета была поставлена опера.
Активная жизненная позиция писателя-земляка и журналистская составляющая литературного таланта сказалась в его обширном публицистическом наследии. В книге «Живая красота творчества» (1985) представлены темпераментные выступления А.Иванова по вопросам литературы и искусства, в частности, на тему «Литература и телевидение». Очерки и статьи литератуора посвящены таким писателям, как А.Н.Толстой, Л.М.Леонов, В.Я.Шишков, Е.Н.Пермитин, Г.М.Марков, М.Н.Алексеев, И.Ф.Стаднюк, К.Ф.Седых, М.А.Стельмах, Н.Т.Сизов и др.. Среди мастеров слова XX века Иванов особо выделяет М.А.Шолохова, которого он считал своим литературным учителем и которому он посвятил повесть «Жизнь на грешной земле».
А.Иванов ответственно подходил к своей общественной деятельности, занимая руководящие посты в Союзе писателей РСФСР, будучи депутатом Верховного Совета СССР 11-го созыва (1984-1989). В конце 1960-х Иванов переехал из Новосибирска в Москву. В 1969 году он становится заместителем главного редактора журнала «Молодая гвардия», а с 1972 года – главным редактором этого журнала. Руководство популярным изданием он осуществлял до лета 1995 (с 1995 А.С.Иванов – генеральный директор ТОО «Журнал «Молодая гвардия» и член редколлегии «Молодой гвардии»). Благодаря стараниям Иванова и авторского коллектива журнал «Молодая гвардия» приобрел репутацию патриотического и во многом оппозиционного издания. Материалы, публиковавшиеся на его страницах (в особенности критические и публицистические статьи), не раз становились предметом острых дискуссий. «Линия журнала, – признавался Иванов в 1997 году, – оставалась неизменной – воспитание читателей в духе русской идеи, высокой гражданственности, национального патриотизма».
При жизни вклад А.С. Иванова в развитие литературы был по достоинству оценен: за первую книгу романа «Вечный зов» в 1971г. писатель награжден премией им. М.Горького, за создание сценария одноименного телефильма – Государственной премии СССР (1979).
Герой Социалистического Труда (1984). Награжден орденом Ленина (1984), 2 орденами Трудового Красного Знамени (1988), медалями, орденом Кирилла и Мефодия 1-й степени (Болгария). В 1984 году А.С. Иванов получает звание Героя Социалистического Труда. В 1994 г. лауреат премии им. М.А. Шолохова.
Скончался А.Иванов 31 мая 1999 года, похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве, на стене дома во 2-м Обыденском переулке, где он проживал с 1969 по 1999 год, установлена мемориальная доска. Помнят Иванова и в Новосибирске: в память о писателе и общественном деятеле увековечена в мемориальной доске на доме 38 по улице Депутатской, где он жил. В 2001 году признан «Гражданином XX века Новосибирской области».
Без преувеличения можно сказать, что с особенной теплотой хранят память о своем знаменитом земляке жители Шемонаихи. В настоящее время здесь несколько мест, связанных с именем А.Иванова: памятник писателю (бюст установлен в городском сквере к 80-летию писателя в 2008г.), мемориальная доска на доме, где он провел детство, удивительной красоты комплекс «Марьин утес». Природный утес над рекой Уба и скульптурный образ героини романа «Тени исчезают в полдень», стоящий на его вершине, принято считать «визитной карточкой» всего шемонаихинского района. Одухотворенное лицо Марьи Вороновой обращено в сторону родной деревни, к золотым куполам православного храма. По мнению известного журналиста А.И. Кратенко, возможно, это первый в Казахстане памятник литературному персонажу. В селе Выдриха, в музее школы, носящей имя А.С. Иванова, создана экспозиция, особенную ценность которой придают экспонаты, переданные семьей Анатолия Степановича: письменный стол, старинная лампа, пишущая машинка и пепельница с лежащей в ней курительной трубкой.
Заслуга сохранения культурного наследия всемирно известного писателя-земляка на его родине принадлежит жителям Шемонаихи, чьими усилиями создано общественное объединение «Фонд имени Анатолия Иванова». В Выдрихинской школе им. А.С. Иванова и в сш. № 1 им. Н. Островского, где он учился и которую закончил в 1945г., к юбилейным датам биографии писателя проходят научно-практические конференции «Ивановские чтения», ведется переписка по пополнению фонда писателя.
Произведения А.С. Иванова не раз оказывались в центре острых полемик, становились предметом противоречивых критических оценок. Однако общий тираж книг Иванова, превышающий 30 млн. экземпляров, и переводы на все европейские языки свидетельствуют о непрекращающемся читательском спросе. Литературное наследие писателя-земляка выдержало проверку времени и не оставляет равнодушным вдумчивого современного читателя.
Библиография:
Собрание сочинений в 5-ти томах. – М.: Молодая гвардия, 1981.
Абдуллина Л.И.
Мусин Менгали Шаймарданович
(1927-2011 гг.), писатель, журналист
Первостепенная обязанность прессы как института демократии – рассказывать правду, и делать это беспристрастно. При изучении предметов журналистской подготовки преподаватели вуза говорят студентам, что их профессию считают второй «древнейшей», имея в виду продажность «тружеников бойкого пера». Вместе с тем, первоочередная задача газеты – служить народу, а не только его развлекать или им манипулировать, люди должны верить тому, что читают в газете. Кроме прессы, в демократическом обществе нет другого института, способного от имени общества следить за поведением и деятельностью правительства и других влиятельных институтов. Хорошая журналистика – это служение обществу, и когда это служение выполняется успешно, журналистика становится больше призванием, чем работой.
Примером профессионального и честного служения своему делу является Менгали Шаймарданович Мусин, для которого следование кодексу журналистской этики было его жизненным кредо и личным кодексом его профессиональной чести...
«Познакомиться» с этим удивительным человеком, нашим земляком мы можем по его публикациям, проникая в творческую мастерскую художника, постигая его авторскую манеру.
Журналист с 60-летним стажем, член Союза журналистов СССР, Почетный журналист Республики Казахстан, первый лауреат литературной премии имени Павла Бажова, лауреат литературной премии Международного радио Китая, Менгали Мусин печатался на страницах центральных и региональных газет и журналов, таких как «Огонек», «Жулдыз», «Ак Ертис», «Восток», «Простор», международном журнале «Феникс». Язык его материалов с самых первых публикаций отличался меткостью и смысловой емкостью слова, передающего всегда глубокую мысль и однозначную позицию.
Менгали Шаймарданович Мусин родился 27 августа 1927 г. в ауле Нугуманово Большенарымского района. В семье кузнеца Шаймордана и его жены Бибинур было семеро детей, Менгали был вторым ребенком. Прадед, татарин Шаряфи Динмухамед, со своими сородичами переселился из Поволжья в Верхнее Прииртышье. В Катон-Карагайском районе, в ауле Нугуманово и проживала семья крестьян-бедняков Мусиных.
При строительстве Бухтарминского водохранилища многие населенные пункты, в том числе и село Нугуманово оказались под водой. В 1931 г. семья переезжает в Курчум. Мусин учится первые два года в Курчуме (Кумашкине), затем в Казнаковке заканчивает 4-классную школу, а аттестат получает в Жулдызской средней школе Большенарымского района.
В 1944 г. 17-летним юношей будущий писатель был призван в армию, воевал в войсках 1-го Белорусского фронта, в Маньчжурии, на Дальнем Востоке, служил в северной Корее. Он принимал участие в разгроме фашистов под Кенигсбергом. Пятая армия, в которой воевал М. Мусин, была переброшена в Приморский край, вошла в состав первого Дальневосточного фронта и участвовала в боевых операциях против Японии на территории Маньчжурии и Северной Кореи.
За этими скупыми строками вполне типичной для того исторического периода биографии открывается путь самостояния будущего летописца, чья жизнь и судьба складывалась в неразрывной связи с судьбой страны и народа.
После увольнения в запас весной 1951 года Менгали Шаймарданович жил на Аблакетке (г. Усть-Каменогорск). Сразу пошел работать (один учебный год) учителем казахского в русской и русского в казахской средней школе: сказалась любовь к чтению, которую будущему журналисту привил отец, «собиратель книг», так охарактеризует его Менгали Шаймарданович в автобиографической справке.
Писать стихи, по собственному признанию, М.Ш. Мусин начал с 14-ти лет и на трех языках, русском, казахском и татарском, причем «на казахском получалось лучше». Интересно, что этот факт полиязычия и рано сказавшееся писательское призвание сам Менгали Шайморданович называет «значительными вехами» своей биографии. Ему никогда не свойственно было самовозвеличивание, следовательно, эта самооценка действительно означает начало творческого пути катонского крестьянина.
В 16 лет юноша написал две поэмы «Партизаны» и «Джамбул», последняя написана на казахском языке, и автор летом 1944 года выслал ее в редакцию газеты «Социалистический Казахстан». Журналисты, в числе которых был литературный секретарь Г. Орманов, познакомили Джамбула с поэмой, и произведение получило одобрение аксакала. После этого молодого поэта пригласили в Алма-Ату для доработки поэмы и встречи с Джамбулом. Однако дорогая для талантливого юноши встреча не состоялась: Менгали Шаймарданович находился на фронте в действующей армии.
Стремление к литературному творчеству привело фронтовика на студенческую скамью: в 1964 году он заканчивает Заочную Высшую партийную школу при ЦК КПСС, отделение журналистики (г. Москва). С этого же года Менгали Мусин пишет книги, героями которых выступают люди труда – металлурги, горняки, геологи, строители, преимущественно – его земляки.
Автору интересны, прежде всего, «люди щедрого сердца». Неслучайно именно так назвал он свою книгу, опубликованную в 1964 году.
Надо сказать, что Менгали Шайморданович тщательно и, в результате, очень метко подбирает заглавия для своих книг. Это могут быть широко известные выражения: «Любовь твоя и боль» (1979г.), «Истиной дорожить умейте» ( г.). Чаще в заглавия вынесены характерные для индивидуального стиля, чисто «мусинские» обороты-окказионализмы: «Унесенные в небытие» (1998г.), «Птица Феникс «врага народа»: повесть о женщине былинного духа» (2001г.), «Ни убавить, ни прибавить: повесть» (2001г.), «Репортаж из XX века»(1999г.), «Почтовый ящик, 15-й номер...», «Волга впадает в Иртыш», «Повесть о том, как один «простачок» одиннадцать прокуроров обдурил», «Логика борьбы»... В этих названиях прочитывается неповторимая авторская манера, органичное сочетание художественной выразительности и публицистической риторики, иногда с ненавязчивой долей саркастической иронии.
Биографы М. Мусина отмечают закономерность присутствия в его творчестве темы войны и темы репрессий. Непосредственный участник и очевидец переломных, героических, подчас трагических событий нашей общей истории, Менгали Шаймарданович считал своим гражданским долгом запечатлеть хронику удаляющихся во времени, но не в памяти дней.
Весной 1995 года международное радио Китая объявило конкурс среди журналистов на лучшую работу, посвященную 50-летию окончания Второй мировой войны. В нем принимал участие М.Ш. Мусин, ветеран войны на Дальнем Востоке. В результате жюри присудило ему вторую премию, а сама работа – «Три встречи с Китаем» – прозвучала по международному радио.
В феврале 2004 года он разработал концепцию патриотического движения за достойную встречу 60-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Согласно этой концепции выпущена книга «С Катонских гор, с берегов Нарыма» – первая из серии «Венок Славы». Уникальность издания в том, что в конце его приведены имена не вернувшихся с войны по Большенарымскому и Катон-Карагайскому регионам. К 60-летию Победы над Германией, в 2005 году, в серии «Венок славы» выходят две книги о подвиге фронтовиков и тружеников тыла («С катонских гор, с берегов Нарыма», «От Толагая до Сарыбеля» (о ратном и трудовом подвиге кокпектинцев, внесших достойный вклад в дело разгрома врага. Тысячи и тысячи юношей и мужчин, став их солдатами, не вернулись к родным очагам. Они поименно перечислены в конце книги). Тема войны звучит и в новой книге М.Ш. Мусина «Врага сокрушившие, смерть победившие...», которая выйдет накануне 66-летия Великой Победы.
Журналист и писатель-краевед, ветеран войны, Мусин сверял каждую строчку своей летописи с документами, поэтому так часто в названиях его книг присутствует «установка» на достоверность: «Репортаж из 20 века: правдивые штрихи к истории г. Усть-Каменогорска», «Почтовый ящик, 15 номер»; «С Катонских гор, с берегов Нарыма» – автор намеренно точно указывает место, отправную точку своей хроники.
Помимо очевидной «репортажности», для мусинских книг характерен исследовательский сюжет: в основе развития его правдивых очерков непременно присутствует журналистское расследование. Так, в «Репортаже из 20 века» представлены истории нашего края 20 века; в романе «Волга впадает в Иртыш» автор рассказывает читателю правду о переселении татар Поволжья в Прииртышье; «Почтовый ящик, 15 номер» – исследование о печально известном прииске «Свинчатка», где в процессе открытой добычи распространялась радиация. В книге «Дети Каратая» – летопись Бухтарминского края. Писатель не забывает о своей, добровольно взятой на себя миссии – назвать людей, «которые достойны того, чтоб их знали поименно, помнили».
Проблемам современности посвящены сборники очерков с откровенно «фельетонными заглавками: «На зеркало неча пенять» и «Повесть о том, как один простачок 11 прокуроров обманул». Надо сказать, что современные журналисты обходят стороной этот весьма сложный жанр. Причем сложный он не только по стилистике, но и по однозначно критической позиции автора, который не боится высказать свою точку зрения на очевидно негативные явления общественной жизни.
Продолжая писать на русском, казахском и татарском языках, Менгали Шаймарданович очень чутко и бережно относится к словесной ткани произведений своих коллег. Так, он выступает против«однообразия, стереотипности многих мемуарных сочинений», писателю горько осознавать, что часто вместо профессиональной ответственности современных литераторов, читателю приходится иметь дело с стандартным «жизнеописанием». Мусин и здесь видит«передний край» своей писательской судьбы. В очерке «Истиной дорожить умейте» публицист определяет свою рольво время бурных событий начала 90-х, когда «Красный Восток» прославился протестными акциями: «Не стоял в стороне от политической жизни и я, отставной по возрасту журналист». Отставной только по возрасту! Но не по своей гражданской позиции, чему доказательство содержание этого нелицеприятного документа. Здесь все названо своими именами, меткими оценочными оборотами: «несостоятельность идеи дележа территорий, «передергивание фактов», «искаженная интерпретация», «необоснованные выпады». Не припомню, в какой еще статье так предметно и, одновременно, доказательно, со ссылкой на исторические факты и справочную литературу (толковый словарь С.Ожегова) поднимался вопрос о двуязычии. Журналист и гражданин за истину, которая рождается в споре, если спор предметный и корректный.
Позиция М.Ш. Мусин всегда отличалась четкими приоритетами, и читатель чувствовал за строками его неравнодушных публикаций, что журналист, как и прежде «на передовой» и никому не позволит подрывать устои межэтнического согласия.
Вот такой остается в памяти земляков Менгали Шаймарданович Мусин, журналист и писатель, до самой смерти преданный своему делу.
...Лет за шесть до того, как покинуть этот мир, Менгали Шаймарданович передал на хранение в государственный архив Восточно-Казахстанской области свой личный журналистский архив. В этом видится определенный знак передачи эстафеты нынешним служителям пера.
Абдуллина Л.И.
Сергей Алексеевич Комов
Сергей Комов родился в селе Ново-Тимофеевка, недалеко от Бухтармы, 7 ноября 1967 года, в день пятидесятилетия Октябрьской революции, родители в честь этого события хотели назвать его «Юбилеем». Но, к счастью, Сергей получил имя прадеда, Сергея Полетаева, семиречинского казака. Дед по отцовской линии, Комов Григорий, был из тех «алтайских русаков», которых немало переселили в казачьи станицы (Чистый Яр) – для смешения с казаками. В семье деда было семеро детей, в том числе и отец Сергея. Предки Сергея Комова по матери – старообрядцы. Бабушка, Корягина Степанида Антоновна, и дед, Постоногов Иван Моисеевич, сыграли свадьбу «убегом», потому что жениться им не разрешали: дочь учителя была не парой крестьянину. Убежали молодые из Алтайского края в Курчум, там и поселились, вырастили десятерых детей, воспитали их в уважении к людям и любви к труду. Его корни – в глубине его судьбы, старообрядческого рода, крепкого, как камни Алтая, упрямого и верного, закаленного непростой жизнью. Детство будущего поэта прошло на берегу Бухтарминского водохранилища, каникулы Сергей проводил у деда по матери Ивана Моисеевича, там он и увидел старообрядческие книги: «Дед читал мне старую Библию с толстыми корками, объясняя мне непонятный текст; бабушка Стеша умела лечить заговорами и часто рассказывала мне притчи» В 1988-1993 годах Сергей учился на филологическом факультете ВКГУ, по окончании вуза женился на Наталье Здоровцевой, студентке исторического факультета. Четыре года Сергей Комов жил в России, в 1997 году вернулся в Казахстан.
Стихи С. Комов начал писать с первого класса. Первая книга стихов «С вечной верой в добро» вышла в Санкт-Петербурге в 1995 году. В 2004 году в Алматы издается вторая книга стихов «Бухтарминская лилия». В этом же 2004 году С. Комов стал лауреатом премии I Московского Международного конкурса поэзии «Золотое перо» за стихотворение «Баллада о ведре», посвященное войне.
С. Комов любит поэзию Александра Блока, прозу Михаила Шолохова и Николая Лескова, своим учителем считает Евгения Курдакова. В настоящее время живет в Риддере. У поэта пока небольшая биография, но он уже сумел обрести себя в жизни, в духовном смысле этого слова.
Темы и мотивы двух книг стихов «С вечной верой в добро» (Санкт-Петербург, 1995г.), и «Бухтарминская лилия» (Алматы, 2004г.) объединяет образ земли родного края. Цельность мировосприятия и камерный патриотизм сказываются в последовательно развитой художественной рефлексии и, одновременно, индивидуальном собственном мифе. Выбор заглавий сопровождается авторским комментарием: «Не песню спел, предощутил лишь песню, /Далекий зов моих больших полей». Авторский миф построен на определенной сакрализации детства: «И детский язык, словно древний, забытый санскрит/Сокрыт в нас, как миф, что питает глубинным свеченьем».
Метафора заглавия «Бухтарминская лилия» раскрывается образом «лилии детства» и подтверждается словами из предисловия поэта к книге: поэзия «должна пребывать в такой вот кажущейся простоте и быть насущной, как добрый хлеб детства». Картины детства составляют мотивную основу книгу: «как в детстве болею ангиной», «дай мне курт, как в детстве приносила...», «Я помню: с отцом на покосе…», «Как в детстве, отец, напои./ Чтоб как родники на покосе,/Звучали бы песни мои»; «Дом на скрипках прадедовских ставней/Колыбельную пел над тобой».
Детские воспоминания – истории его песен, его стихов – поэзия и проза жизни человека, с детства усвоившего «ценности простые». Именно «щемящее и захлестывающее чувство глубочайшего, корневого родства со своим народом» заставило Сергея Комова однажды взяться за перо. Поэт ощущает себя одним целым со всем, что его окружает с детства, его душа во всем, что он видит вокруг, что предстает глазам поэта, «взращенным Бухтармою».
Родина в стихах и прозе С.Комова предстает в неразрывном двуедином художественном образе: лежащая вокруг «степь верблюжья» видится поэту одновременно «как кошма» и как «купол огромного храма». Комовские пейзажи не ограничивается географическими реалиями — это место действия лирического героя: дом поэта стоит «в предгорьях Алтая», на Бухтарме, под «звездами Алтая» встречает лирический герой «деревенскую царевну с белой лилией в черной косе», здесь открывает он для себя «волшебную дверь» в мир поэзии и узнает счастье, когда «тяжелеет бумага» и в шагах знакомого сторожа слышится «неторопящийся дактиль».
Дорогие ему с детства запахи «знойного чабреца» приносит «соленый ветер» с Зайсана. Иртыш, Зайсан, Бухтарма, Чистояр, «город Семи Палат», Адалары, гора Аюдага — все это «эпический Алтай»: родной ландшафт, который делает возможным «сон Беловодья»:
Сон Беловодья — не пустой рассказ,
Гул лиственниц по-над тропой маральей.
Когда-нибудь он сбудется для нас!
В художественном мире поэта присутствует образ, в определенной мере диссонирующий с местной легендой о Беловодье. «Гранатовый сад» — своеобразная заветная мечта-иллюзия, которой становится одержим лирический герой одноименной поэмы. Однажды он «посетил» этот гранатовый сад, когда чуть не замерз в дороге, ожидая помощи в сломанном КамАЗе. Гранатовый сад оказался миражом, но «с цветком граната» поэт возвращается к жизни. Мечта есть у каждого человека, и она ведет его по жизни, важно не поддаться ее манящему зову и возвращаться «сквозь пургу к земле», там, где ждут тебя «степь моя верблюжья» и «зовущий слышится намаз».
Ветер с Зайсана, «звенящий суховей» приносит поэту «Жаворонка солнечные Веды / Из далекой родины моей». Свою «любовь нелёгкую к России» С. Комов «впитал я с молоком», он любит всем сердцем «И скудость твою, и золу твоих зим,/И душу, от горя больную», он готов сражаться за нее: «Под пулю отправь меня с песней». Глубинное чувство преемственности к русской поэтической культуре сказывается в интертекстуальности многих комовских стихов — в отзвуке лермонтовской возвышенно-демократической интонации, в блоковской трепетно-высокой любви к родине-жене, в некрасовском образе родины-музы-крестьянки.
В литературных реминисценциях и перекличках — историческая и генетическая память русского поэта, родившегося на казахстанской земле. Любое забвение поэт воспринимает по-распутински близко и«трепетно-больно»: на месте, где когда-то были деревни, ему хочется набрать лилий и «бросить охапку/К затопленным дедовским хатам/Да втоптанным в землю могилам». В ответ напыщенному, «ходульному» патриотизму, поэтическим штампам: «Подумаешь, тройки стремительный бег!» – лирический герой Комова видит поэзию в том, как «Светло и таинственно кружится снег, /Как русская наша душа…». Душа поэта тонко чувствует, что слово «ностальгия» «в русском поле не звучит», душа «тоскует» по «звону церквушек», по «гулу березняка», «скрипу полозьев», и «в молитве старушки» и даже в «песне пьяного возницы» «не раз, не с ностальгией, /А с щемящею тоскою / Вспомнишь ты свою Россию / На земле страны чужой».
При этом лирическому герою, как и самому поэту, небезразлично, чтобы и Россия «признала» его «сыном своим./Тебя я люблю и такую!». Вероятно, эта генетическая память-тоска достигла определенной силы и заставила С.Комова однажды уехать в Россию. Пережитый жизненный опыт отозвался не только в стихах, но и в прозе (цикл «Дорога»): сюжетом рассказа «Попутчица» стала незатейливая повесть Светланы о том, как она переезжала на историческую родину. Шофер-дальнобойщик, от чьего лица ведется повествование, внимательно выслушав историю своей попутчицы, спрашивает ее: «Есть ли обида на свою историческую Родину за то, что не приняла участия в ее судьбе?». Ответ Светланы: «...Как нам не любить Россию? Ведь она наша мамка!» – комментируется автором-повествователем: «...Именно эти обделенные дети умеют любить как никто другой. Так и мы любим свою Россию, как мамку свою, какой бы она ни была».
Однако в России Сергея Комова одолевает «вечная тоска азиата по солнцу и яркой луне», «алтайский кержак» скучает по «громадам», «предгорьям» и «звездам Алтая», и поэт возвращается назад, осознавая органичность своего творческого существования в атмосфере «эпического Алтая», территориально соединившего Восток и Запад, азиатскую и европейскую культуры. В сердце поэта «тальниковая песня» России и «кизячный дым» казахстанской земли тесно переплетаются и рождают индивидуальный почерк поэта-евразийца. Лирика поэта причудливо соединяет «всадника» на «ретивом» (образ русского фольклора) коне с «воином Батыем», «кочевником из мрака веков»; «песню далеких княжеских дружин» и «зовущий намаз».
Профессиональное филологическое образование в сочетании с присущим поэту чувством исторической памяти проявляется в публицистической напряженности его художественных текстов, в удивительной интонационной чистоте и индивидуальности слога. Органично сочетая проникновенный лиризм и патриотичную эпичность, смело берет частные и легко узнаваемые случаи из повседневной жизни, которые передают само движение времени. Комовские герои напоминают «шукшинских чудиков»: дед, похожий на Куклачева, весь – «свет и доброта», дворник, «в прошлом – неплохой историк», «сквозь снег веков он слышит пенье /Далеких княжеских дружин». Под пером поэта каждый человек становится особенным, приобретает свою неповторимость и индивидуальность.
«Замечательные судьбы» обыкновенных героев, «о которых нужно рассказать!», – тема автобиографической прозы С.Комова, в которой нашел отражение опыт дальнобойщика. Под общим заглавием «Дорога. Рассказы» Комов размещает ряд новелл, запоминающихся благодаря портретному принципу, открытому им еще в сюжетных стихотворениях. Перекличкой со стихотворением «Баллада о смерти» о дальнобойщике Аркашке, попавшем под машину, или поэмой «Гранатовый сад» о судьбе героя, живым выбравшегося из аварии, прочитываются истории комовских «записок», складываясь в «балладу» о нелегкой профессии шофера-дальнобойщика. Наверное, особую аллегорическую нагрузку несет на себе рассказ «Робин Гуд из Усть-Каменогорска».
При анализе характерных стилевых признаков комовской прозы нельзя не заметить свойственную молодому автору неспешную повествовательную манеру, сквозь которую нет-нет да проявится совершенно ясная и пронзительная поэтическая образность: «Светлана вышла на окраине села. Бабье лето, не поскупившись, застелило ковром из рыжей тополиной листвы тропинку к ее дому. Дорога, по которой она шла, была солнечно-золотистой». Как и после прочтения стихотворений С. Комова, остается светлое чувство чего-то очень простого и неизбывно сокровенного, о чем не признаешься всуе, а, услышав, едва сдерживаешь слезы, после которых хочется делать только добрые поступки.
Небольшой цикл рассказов «Путеводитель для начинающего дальнобойщика (Дорожные записки)» состоит из нескольких маленьких сюжетных зарисовок, объединенных законами жанра «дорожные записки». В рассказе «На Осиновском перевале» повествование ведется от первого лица: «Мы подъезжали к перевалу. Была абсолютная темнота. Горы скрывали большую часть неба. Нам, как из колодца, был виден вышитый бисером звезд лоскут неба да выстеленный светом фар кремневый взъем дороги». Факты собственной биографии автор подает в оформившейся индивидуальной стилевой манере. Верно найденная интонация как бы высвечивает бытовую деталь изнутри лирическим чувством и передает всему сюжету жизненную достоверность, окрашенную авторской любовью: «перевал», «дорога», «колодец», «фары» вдруг подаются в поэтическом освещении: «вышитый бисером звезд лоскут неба», «выстеленный светом фар кремневый взъем дороги».
Калейдоскоп рассказов – «В снегах у Таскескена», «Наманганский торговец» и другие – сменяет один за другим простые истории, составляя, в конечном счете, целостную картину «путеводителя» жизни, для тех, кто может заблудиться на сложных перепутьях судьбы. Все чувства поэта обращены к своей «малой родине», которая обширна и необъятна, начиная с маленького родного уголка и заканчивая целыми странами.
Отношение поэта к родине, я бы назвала действенным: любовью к родине поэт «взращивает» свою душу. Неслучайным в поэтике Кмова является образ «говорящих корней». Душа поэта — не легкокрылая птица, ее путь лежит сквозь «тяжкую земную трагическую пыль», она «прорастает» в глубину, в результате этой работы корни душа становятся камнями, и у этих «чистых корней» каждый может отдохнуть и услышать «в них соки рекою звенящей».
Родина для Сергея Комова — не объект любования, это арена действия лирического героя, пытающегося, прежде всего, в самом себе восстановить связь времен. Он неравнодушно относится к фактам «перестройки»: «Я долго стоял на обломках страны,/Дышал ее пылью былинной». Он сохраняет данный ему природой дар «умеющего слышать» — «в траве и в деревьях ветвистых» — «дыханье Глафир, Аграфен, Феоктистов». Сохраняя в своем поэтическом слове связь времен, поэт видит свою задачу в том, чтобы
Себя забыть и в небе раствориться,
Звенящей точкой взвиться над землей.
Быть на земле – обычной серой птицей,
А в небе – божьей, солнечной росой.
В стихотворении «Гимн жаворонку» ключевой метафорический образ жаворонка помогает понять суть авторского отношения к своему поэтическому назначению, оставляя за собой право чистого голоса, «звенящего», как «божья, солнечная роса».
Верный законам, принятым на земле своих предков, Сергей Комов относится к своему творчеству осознанно, выверяя и поверяя каждое слово поступком, при этом поэтический мир выступает категорией поведения и оценки.
Библиография:
С вечной верой в добро. – Санкт-Петербург, 1995.
Бухтарминская лилия: стихи и баллады. – Алматы: Типография «ЛиА company», 2004. – 66с.
Родительский день // Простор. – 2006. – №6. – С.50-54.
Дорога: рассказы // Простор. – 2010. – №2. – С.3-28; №10. – С.35-50.
Белое полымя. Воронец-большой, воронец-меньшой: рассказы // Простор. – 2011. – №6. – С.3-23.
Бумажный самолет: стихи // Простор. – 2011. – №4. – С.3-8.
Летучий Голландец: рассказ // Нива. — 2011. – №6. – С.24-30.
 |
 |
